Последний койот

— Пока никаких сведений. Но мы установили его имя. Ты же сам сказал патрульным, Миттел называл его Джонатаном. Так что, видимо, его зовут Джонатан Вон. Он давно работал на Миттела. Наши ребята сейчас проверяют больницы. Судя по твоим словам, ты так его отделал, что ему может понадобиться медицинская помощь.

— Значит, Вон.

— Мы сейчас пытаемся накопать на него хоть что-нибудь. Но пока что безуспешно. Он, судя по всему, не привлекался.

— Сколько он проработал на Миттела?

— Пока непонятно. Мы пытались поговорить с людьми из юридической фирмы Миттела. Они не очень-то идут на контакт. Но утверждают, что Вон состоит при Миттеле, сколько они себя помнят. Большинство считает его кем-то вроде личного помощника Миттела.

Босх рассеянно кивнул и тут же выкинул эти сведения из головы.

— У него есть еще и водитель. Мы его взяли, но он не колется. Серфингист недоделанный. Впрочем, он не смог бы ничего рассказать, даже если бы и хотел.

— Что вы имеете в виду?

— У него сломана челюсть. Он даже рот не может раскрыть из-за шины. О том, кто его так отделал, рассказывать тоже не горит желанием.

Босх снова кивнул и бросил взгляд на Ирвинга. Судя по всему, тот сказал это безо всякой задней мысли.

— Врач говорит, у тебя серьезное сотрясение, но перелома черепа нет. Только глубокий порез.

— А я-то думал. Такое чувство, как будто вместо головы у меня дырявая кастрюля.

— Сколько швов наложили?

— Кажется, врач сказал, восемнадцать.

— Он говорит, скорее всего, голова несколько дней будет болеть. Шишка и кровоизлияния в глазах тоже сколько-то времени продержатся. В целом, ничего особенно страшного, но выглядеть будет пугающе.

— Что ж, спасибо, что он вообще хоть кому-то что-то рассказал. Мне вот лично ни слова. Хорошо хоть есть медсестры.

— Он сейчас к тебе зайдет. Думаю, он ждет, чтобы ты немного отошел.

— От чего отошел?

— Когда мы нашли тебя там на горе, Гарри, ты был слегка не в себе. Ты точно уверен, что хочешь сейчас об этом говорить? Никакой спешки нет. Ты ранен, и нужно…

— Со мной все нормально. Я хочу поговорить. Вы были в Ла-Бреа-Парке?

— Да, я там был. Собственно, твой звонок меня там и застал. Кстати, у меня в машине твой портфель. Ты же оставил его там, да? У Конклина?

Босх собрался кивнуть, но передумал, потому что от малейшего движения перед глазами у него все начинало плыть.

— Это хорошо, — сказал он. — Там есть кое-что, что мне хотелось бы оставить у себя.

— Фотографию?

— Вы что, рылись в моем портфеле?

— Босх! Ты точно не в себе. Он был обнаружен на месте преступления.

— Ну да, точно. Простите.

Он слишком устал, чтобы воевать.

— Так что ребята, которые работали на месте преступления, уже рассказали мне, что случилось. По крайней мере, выдали предварительную версию, основываясь на выводах судмедэксперта. Единственное, чего я не понимаю, это что ты там делал. Зачем тебя вдруг туда понесло? Ну что, расскажешь или лучше отложим до завтра?

Босх кивнул и немного подождал, чтобы шевеление в голове улеглось. Он пока даже не пытался увязать все части этой истории в единую картину. Он еще какое-то время подумал и решил попробовать.

— Я готов.

— Хорошо, только сперва я должен зачитать тебе твои права.

— Что, опять?!

— Это всего лишь стандартная процедура, чтобы никто не мог упрекнуть нас в том, что мы чересчур снисходительны к своим. Не забывай, за сегодняшний вечер ты успел побывать в двух местах и в обоих в итоге кто-то упал с большой высоты. Выглядит это не очень.

— Я не убивал Конклина.

— Я это знаю, к тому же у нас есть показания охранника. Он утверждает, что ты ушел до того, как Конклин выпал из окна. Так что тебе ничего не грозит. Ты не находишься под подозрением, но я должен следовать процедуре. Ну как, ты все еще согласен разговаривать?

— Я отказываюсь от своих прав.

Ирвинг тем не менее все равно зачитал их с карточки, и Босх снова подтвердил свой отказ.

— Так, ладно, бланка отказа у меня нет. Придется тебе подписать его позднее.

— Вы хотите, чтобы я рассказал вам всю историю с самого начала?

— Да, я хочу, чтобы ты рассказал мне всю историю с самого начала.

— Ладно, тогда поехали.

Но начать оказалось не так-то легко, и он запнулся, подбирая слова.

— Гарри?

— Ладно, в общем, в шестьдесят первом году Арно Конклин познакомился с Марджори Лоуи. Их познакомил местный сутенер Джонни Фокс, который зарабатывал на жизнь подобного рода сводничеством и организацией знакомств. Обычно не бесплатно. Первая встреча Арно и Марджори состоялась на балу по случаю Дня святого Патрика в Масонской ложе на Кауэнге.

— Фото в портфеле сделано именно там?

— Совершенно верно. Далее, на этой первой встрече, судя по словам Арно, которым я склонен верить, он не знал, что Марджори была профессионалкой, а Фокс — сутенером. Скорее всего, Фокс устроил это знакомство безвозмездно, потому что рассчитывал на возможную выгоду в будущем. Понимаете, если бы Конклин узнал, что речь идет о любви за деньги, он ушел бы. Он же тогда был главным в штате борцом с общественными пороками. Он ушел бы.

— Значит, говоришь, кто такой Фокс, он тоже не знал? — уточнил Ирвинг.