Последние метры

…Болтливые, заметь, часто аппелируют к большим величинам: Время, Прогресс, Человек, Будущее. Все это, Николай, абстракт, дым, ничто, если нет конкретных условий задачи: каков человек, какова его жизненная позиция, наконец, что призван он совершить во имя будущего, ибо жизнь ценится не за продолжительность, а за содержание. «Хлебный» академик В. Н. Ремесло всего себя отдал знаменитому сорту пшеницы «мироновская» ; содержание жизни вашего замечательного пограничника, реального героя романа А. Первенцева «Секретный фронт» подполковника Коровко - условно, конечно,- очередной задержанный им вражеский агент. Оба они - и академик, и офицер-пограничник с полным правом могут сказать о себе: «Я вошел в жизнь, чтобы не соглашаться». Первый - с тем, что возможности земли якобы достигли предела, а тайна рождения богатого хлеба непознаваема; второй - с тем, что честные советские люди будто бы нуждаются в опеке «доброжелателей» из-за рубежа… Неважно, что их профессиональные интересы полярны. Важно, что жизнь обоих посвящена благородной и прекрасной задаче: служению будущему…

…Недавно видел человека, который умудрился поставить телегу впереди лошади. Он технократ-фанатик. Утверждал, что не техника должна быть подлажена под человека, а человек приспособлен под нее. Я сначала подумал: шутит. Оказалось, на полном серьезе двигал он эту свою мамонтовую теорию. Пришлось рассказать ему историю, которую слышал еще в училище ВМФ. Служил на корабле один гидроакустик - бог, а не специалист. Хозяйство содержал - словно к выставке готовился, приборы были - о лучших и мечтать не надо. Вдруг в походе - бац! - и осечка: путаница в сигналах. В чем дело? Гадали, искали, грешили на технику - нет, все нормально. Оказалось: «бог» наш перед походом с закадычным другом повздорил, ходил сам не свой. Оттого и не различал, что за бортом, скала, косяк рыбы или цель… Так знаешь, что на мой довод ответил технократ? «До похода друзей надо было мирить». О технике ни слова, потому что и младенцу ясно: мертва она без человека, груда металла, и только.

Теперь подумай, к чему я тебе так длинно расписывал наш спор. А, уловил?.. Конкретный человек, выполняющий конкретную задачу в конкретных условиях,- вот формула всей нашей работы и жизни. Формула и поэма…

Василий Тикунов, капитан - брату Николаю

…Все в этом мире развивается по законам сцепленным, взаимосвязанным. Не видишь ли ты, брат, некоего знамения в том, что все мы, Тикуновы, за исключением Женьки, учились в одной школе, у одних и тех же учителей, мусолили одни и те же книжки, а затем стали офицерами? Поразмысли-ка хорошенько над этим: отчего бы так? Не оттого ли, что и отец наш когда-то носил погоны артиллерийского капитана, а мы как бы продолжаем единый цикл?

Если выберешь время, напиши, что изменилось на заставе с тех пор, как мы с Леонидом побывали у тебя в гостях?

Евгений Тикунов, лейтенант - брату Николаю

…и обратимся к древним. Представь: в какие - неважно, но явно отдаленные от нас времена трое имярек подрядились возвести храм. Каждому из них вскоре задали один и тот же вопрос: «Чем ты занят?» Первый ответил: «Таскаю эти проклятые камни». Второй изрек: «Зарабатываю себе на хлеб». Третий же ответил так: «Я строю храм». Лично я за третьего. За нравственную чистоту, веру в светлое, в идеал…

«Из пункта А в пункт Б навстречу друг другу…» Какая пленительная музыка стучится в наши помудревшие души из детства! Неведомые торопливые пешеходы из школьного задачника спустя годы каким-то чудом вдруг обретают лица, знакомые голоса; воображаемые пункты А и Б становятся реальными городами и поселками, воздух которых имеет цвет, запах, плотность… И кажется: вернись сейчас, хоть на миг, время затрепанных учебников, не выученных уроков,- вовек бы с ним не расстался.

Не вернется… Взрослые проблемы - куда от них деться? - табуном диких лошадей вихрятся вокруг тебя, яростно бьют в землю копытами, требуют… Иные задаются «на дом» уроки…

Урок математики

Офицер Р., вписавший в «дневник» начинающего замполита Тикунова «условия» первой задачи, в подробности не вдавался. Показал рукой широко, панорамно : вот застава, вот граница. Вверх и вниз не показал: забыл, наверное… Вверху было небо - неопределимо какое, а внизу земля, по которой отныне пролягут к границе тропочки нового замполита. Какими они будут? Кто возьмется судить заранее?..

Когда представляли личному составу, заметил: один с интересом смотрел, с любопытством, другой оценивающе, третий никак. А вон в чьих-то глазах промелькнула ирония. Иначе и быть не могло: как-никак, принимали в семью, прикидывали, на что способен,- жизнь ведь делить поровну, службу, не каравай.

Опыт прежний - все-таки еще в школе был бригадиром производственной бригады, в армии секретарем комитета комсомола части, затем инструктором, завсектором Белыничского райкома комсомола,- весь прежний опыт вдруг съежился под этими изучающими взглядами до размеров булавочной головки. Отчего-то додумалось: грядущее - чистый лист, куда никогда не записать ни строки. Неуютно стало…