Последние метры

Да, там было гораздо сложнее. Когда Середа с начальником заставы Машаровым оказался на горячем следе, когда после тридцатикилометровой погони в пересохшее горло, казалось, вставили грубую - щетку, когда на редкость выносливый нарушитель на бегу хлестнул по ним расчетливой очередью из автомата,- тогда Виктор, конечно, не думал ни о киношниках, ни о юпитерах и объективах. Просто все было. Неимоверно тяжело и просто. Конечно, взяли они нарушителя - со всей его подготовкой, звериным нутром, приспособленным под бандитскую руку укороченным автоматом без приклада… Огляделись, как оглядывается рабочий после смены,- надо же, утро настало! Сырым вдруг пахнуло: осенью, увядшим листом, грибом запоздалым… Капли с мокрых веток съезжают, как на фуникулере… И «бегун» этот ночной, снизу глазом косит, словно шилом прокалывает. Это сколько же времени пролетело? Семь утра! А начали-то погоню в ведьмино время, в полночь…

- Потерплю, товарищ лейтенант, ради вас потерплю…

Вот она где, зацепка! - «ради вас». Но проморгали фразу киношники, не услышали, ее громко не очень-то произнесешь: сокровенная… А ведь она-то - на слух зыбкая, почти эфирная,- и объясняла прочную обоюдную связь двух таких непохожих людей - Сероды и Тикунова. Да и только ли Середы? На заставе несут службу десятки людей. В особо доверительную минуту они произносят подобные этим слова, которых не предусматривает скупой на эмоции устав, но которые трепетно живут в глубине сердца каждого…

Между тем энергичная работа гостей подходила к концу. Тикунов уже украдкой поглядывал на часы: успеть бы до вечера наверстать то, что не завершил днем… С Алешкой, сыном, и то не удалось поиграть. А тот пришел, заинтригованный стрекотом аппаратов, удивился людям без гимнастерок и привычных зеленых фуражек, потянулся на всякий случай к отцу. Пришлось сказать: после, Алешка, после. Смекнул (на границе этому учатся быстро, особенно дети), утопал…

Вот кто-то извлек из скрипучей кожаной сумки магнитофон, подступился к зрителям с запоздалым вопросом:

- Ну, ребята, так расскажите, как вы тут службу несете? Как на своей земле стоите?

Из глубины зрителей (лица уже скрали сумерки, оставив лишь смутные пятна) отозвались без задержки :

- Железно стоим. Как Гераклы.

Про Гераклов понравилось, хотя сам «потомок Геракла» ни видом своим, ни тоненьким девичьим голоском впечатления богатырского не производил, и гости изо всех сил сдерживали улыбки, прятали лица, благо жиденький отраженный свет помогал. Тикунов тоже улыбался. Но вопрос так и остался висеть в воздухе - обнаженный, как на фоне темного неба луна.

Выручил Середа. Прокашлялся для порядка, зачем-то похлопал собачку по остистой шерсти и с достоинством ответил:

- Нормально стоим. Дружно.- Выдержал паузу и добавил: - Как учили.

Слово запало, уцепилось за сознание.

- Кстати, об учебе,- живо откликнулся на него руководитель, примагничивая взглядом Тикунова.- Ведь у вас, Николай Васильевич, наверняка есть…- доверительный шепоток с мягкой картавинкой, замполита под локоть, два шага в сторону; остальное доносится невнятно, как сквозь вату: - наверняка есть… отстающие, ну там, что называется, плохие солдаты. Уж не откажите, в одном крошечном эпизоде… Скажем, так: разговор по душам, да, по душам, затем примерчик из учебника… Ну, допустим, из этой книжки… Неважно, не обращайте внимания, названия видно не будет…

Солдаты - слух-то у всех профессиональный, натренированный в секретах, в дневных, вечерних, ночных и прочих бдениях на границе,- поняли, о чем речь, напряженно выжидали, что Тикунов ответит. Казалось, слабый ток их пульсирующих сердец вырабатывал энергию, достигавшую и сердца их замполита, взбудоражившую его.

Тикунов впервые за день изменил долгу радушия и гостеприимства. Отвел мягкую, настойчивую ладонь гостя, все еще сжимавшую его локоть, и тихо, твердо сказал:

- Плохих солдат на границе не бывает. Здесь слабые не выдержат, а плохие не приживутся. Ну, а что касается уроков, то у нас они проходят не по учебнику.

Георгий Тикунов, подполковник-инженер - брату Николаю

…У тебя растет сын - двухлетний пограничник минского происхождения. Позаботься же - ты обязан заняться этим немедленно - о его будущем, а именно: критически взвесь все свои возможности родителя, отбрось из них худшие, образовавшийся вакуум наполни тем, что почерпнешь у наших великих отечественных педагогов и, напитав все это голосом собственного сердца, приступай к воспитанию. Задача ясна?

Да, и еще. Тебе доверяют воспитание солдат. (Слово «воспитание» у нас, военных, всегда синоним сочетания «рождение личности».) Хочешь, чтобы облегчить твою задачу, открою тебе секрет из собственного опыта? Вот он. Подходи к каждому своему подчиненному с единственной мерой: как к своему Алешке, который мог родиться в Туле, Орле или Брянске, в любой точке нашего огромного государства… Родиться - да, где угодно. А стать настоящим человеком - только у тебя на заставе. Тогда и только тогда успех тебе обеспечен. Дерзай!.,

Леонид Тикунов, капитан-инженер - брату Николаю