Последняя жатва

– Ли, – шепчу я. Это дело его рук. Мне становится тошно. Я пячусь вон из круга, едва не спотыкаясь о натянутую бечевку. Это вовсе не хлам, а нечто вроде дурацкого извращенного святилища, посвященного моей семье. Перчатки покрыты засохшей кровью – это именно те перчатки, которые пропали тогда же, когда и теленок. А велосипед – это велосипед Умнички. Я искал его уже больше года. Банка с мухами – значит, это он пускает их в наш дом. А пряжка от ремня принадлежала отцу. Это был приз, который он выиграл на чемпионате по родео в 1982 году. Она не имела аналогов и находилась на поясном ремне, в котором мы его и похоронили.

Я успеваю добраться до опушки леса, прежде чем у меня начинается рвота, а когда поднимаю взгляд, вижу, что бечевка внутри круга натянута в форме пятиконечной звезды. Пентаграмма.

За всем этим стоит Ли, а не Тайлер. Это уже не просто шантаж – это личная месть. Он хочет, чтобы моя семья страдала за то, что с ним сделал отец. Но я не стану ставить под удар Джесс, чтобы сохранить тайну моего отца. Чтобы сохранить наше наследие. Отец разрушил это сам, когда изменил маме. Впрочем, поколение семей-основательниц Мидленда было погублено уже давным-давно, когда предки продали наши души дьяволу в обмен на свои земли. Вспомнив об этом, я наклоняюсь, хватаю горсть земли и швыряю ее прочь изо всех сил.

Я слышу какой-то шелест, слышу – за стеной сосен раздается хруст, резко оборачиваюсь, но там никого нет. Возможно, это была сова, возможно, обломилась сухая ветка, а может быть, речь идет о чем-то намного, намного худшем.

Бредя обратно к пикапу, я достаю из кармана телефон и звоню шерифу Илаю.

Он не отвечает, и я оставляю ему сообщение:

«Я ходил на место, где раньше был детский лагерь, надеясь отыскать Джесс. Да, я знаю, знаю, но там есть одна штука, на которую вам надо посмотреть. И думаю, что еще вам нужно будет осмотреть могилу моего отца. Кстати, Ли – мой единокровный брат. Я узнал об этом только вчера и думаю, теперь вам понятно, почему ему и Джесс нельзя быть вместе. Найдите ее ради меня, а я сделаю кое-что для вас. Сделайте сегодня вечером ставку на победу команды старшей школы Мидленда. Поставьте на нее все свои деньги».

Глава 50

Когда я паркую машину на своем обычном месте – в заднем ряду нашей школьной парковки, все вокруг выглядит как сцена из какого-то дурацкого фильма о жизни старшей школы, а не как напряженный момент в развитии событий, предсказанных в пророчестве о пришествии дьявола.

Все одеты в цвета нашей команды по американскому футболу: красный и черный, и девушки из группы поддержки заявляют о себе в полную силу. Все они зазывно улыбаются, так что кажется, будто едва ли не любая из них готова стать твоей. Мне это ни к чему, но большинство из них ясно дают понять, что ради команды готовы на все. Иногда мне думается, что так и вправду было бы лучше – переспать с одной из них, и дело с концом, но даже теперь, несмотря на все происходящее, я смотрю на Эли, которая ожидает меня возле машины Тайлера, и понимаю, почему я этого не сделал. Я абсолютно уверен, уверен до мозга костей – я желаю, чтобы первой и последней у меня стала Эли. И я сделаю все, что в моих силах, чтобы мы с ней смогли соединиться.

Люди снуют вокруг, как будто сейчас утро Рождества, и в воздухе явно разлито какое-то электричество, но чем дольше я смотрю на эту сцену, тем яснее вижу, что в этом сновании есть система.

Все ученики словно танцуют вокруг подростков из совета Общества охраны старины, тех, которые еще живы, порхая поблизости, но не вступая в контакт, как будто кто-то координирует их движения в режиме нон-стоп, и невольно вспоминаю мух.

Мух.

– Привет! – Дверь моей машины открывает Дейл, едва не вызвав у меня сердечный приступ.

– О, господи, Дейл! – вздыхаю я, выходя из пикапа.

– Почему ты мне не перезвонил и что, черт возьми, случилось с твоими волосами?

– Только не сегодня, Дейл, – бормочу я, хватая свой рюкзак.

Он садится на капот пикапа. Ему известно, что этого я терпеть не могу.

– Что? Теперь ты стал слишком хорош для меня, раз вернулся в команду? И раз ты снова с Эли? – Он щелкает зажигалкой опять и опять, и передо мной словно наяву встает мой ночной кошмар – девушка, сгорающая заживо.

Я выбиваю у него зажигалку и, схватив его за грудки, стаскиваю с капота.

– Ты вообще не понимаешь, о чем, черт бы тебя побрал, ты говоришь?!

Он моргает.

– Да что на тебя нашло, кузен?