Последнее японское предупреждение

Кроме того, я потрогала пальцем стекло, за которым висел клинок, и обнаружила, что нет никакой сигнализации, а стекло легко отодвигается. Значит, чисто технически подменить клинок вполне можно – если действовать, скажем, вдвоем. Никаких камер слежения в этом зале я не увидела, следовательно, один отвлекает бабульку, второй меняет клинок. Даже если предположить, что кто-то спугнул – потом реально вернуться и доделать работу. Эксперимента ради я отодвинула стекло в сторону почти полностью, и это не произвело никакого впечатления на бабулю у окна. В общем, все ясно. Можно идти к своим.

Мысль о поездке в Москву прочно засела в моей голове. Но взять и улететь с бухты-барахты было нельзя, а подходящий повод не придумывался. Я перебирала все варианты, но ни один не годился. Похоже, повода я не найду…

И вдруг спаситель явился в образе моего заведующего кафедрой. Он вызвал меня к себе и начал издалека – мол, надо бы мне начинать собирать материал для докторской, хоть я пока и не намеревалась ее писать, но время ведь идет, я дозрею, а тема уже есть, и материал собран. Я ничего не понимала – действительно, о докторской пока речи не было, какой материал, какая тема… Все оказалось проще. В одном из московских мединститутов должен был читать лекции известный профессор-анатом из Англии, и заведующий решил отправить меня туда. Что ж… Отказываться я не стала, хотя лицо сделала соответствующее – мол, меня, семейную, не очень здоровую, отправлять в столицу… никакой гуманности… Заведующий истолковал это по-своему и пообещал сразу по приезде три дня отгулов. Это меня тоже устраивало. Но главное, конечно, в том, что я имею официальный повод уехать на три дня в Москву, не вызвав никаких подозрений у родственников. Отлично.

В Москве оказалось удивительно тепло, и я обрадовалась, что не послушала Галю и не полетела в пальто, а взяла с собой плащ и туфли, надев в дорогу джинсы и кожаную куртку. Багажа у меня не было – только небольшой саквояж, в котором лежали юбка, две блузки, тонкий свитерок и кое-какие мелочи, поэтому ждать у ленты транспортера мне не пришлось. Я вышла из здания аэропорта на платформу авиаэкспресса, села на лавочку, наслаждаясь удивительно ярким для октября солнцем, и закурила в ожидании поезда. Прелесть дневных рейсов в том, что мало пассажиров, нет толчеи, никто не бежит, не давится – красота. Сейчас доеду, поселюсь в гостиницу, пообедаю… Первая лекция завтра, я специально полетела накануне, чтобы иметь возможность отдохнуть и попробовать в первый же день заняться поисками полировщика, адрес которого я нашла в записной книжке мужа. Академия предложила мне оплатить гостиницу в Измайлово, но я здраво рассудила, что ездить оттуда придется больше часа, а из центра гораздо меньше, поэтому отказалась. Да и нужный мне человек жил на Полянке, потому Измайлово совсем не годилось. Папа посоветовал мне небольшую, но удобно расположенную гостиницу и молча выложил на стол пачку денег. Я начала отказываться, но родитель обжег меня взглядом, и я сочла за благо взять и поблагодарить.

Подошел поезд, я выбросила окурок и вошла в вагон. Через сорок минут я буду уже на Павелецком, а оттуда свободно дойду пешком, благо рядом, минут пятнадцать, если не спешить. Как раз ко времени заселения и подойду, ждать не придется.

Так и вышло. Я без проблем добралась до гостиницы, получила ключи, приняла душ, разобрала вещи и позвонила папе, чтобы сказать, что все в порядке.

– Ты хоть ешь там что-то, а то так и будешь голодная шляться, – буркнул папенька. – За тобой, как за маленькой, следить надо. Какого черта одна утащилась? Могла Никса с собой взять.

– Ну, пап! Куда мне Никита здесь? На лекции со мной будет ходить и там лицом в стол от скуки падать?

– Да хоть еду в тебя заталкивал бы!

– Не волнуйся, я сама справлюсь. Здесь лучшие японские рестораны, кстати.

– Борща лучше поешь где-нибудь, – пробурчал папа, – это полезнее будет.

– Хорошо, – рассмеялась я.

Следующим был звонок дочери. Соне я пообещала привезти куклу с длинными волосами, из которых можно делать прически, теперь придется выкраивать время на поход за игрушкой, но это приятные хлопоты.

Обзвонив родню, я пожалела, что не могу поговорить с мужем – его телефон по-прежнему не отвечал, что меня огорчало. Мне сейчас очень пригодился бы разговор с ним, просто разговор без всякой темы. Сашкин голос всегда успокаивал меня, давал силы. Жаль, что сейчас это невозможно.

Отлежавшись, я решила, что пора бы выйти на улицу и действительно что-то съесть. Самолетная еда меня не впечатлила, и я ограничилась напитками, потому теперь отчаянно хотела чего-нибудь горячего. И рыбу – все равно какую. И еще чай. Маршрут напрашивался сам собой…

Я вышла из гостиницы, огляделась и решила, что пойду по Пятницкой – мне нравилось это название и еще старый фильм «Трактир на Пятницкой», я даже в детстве была тайно влюблена в актера Николая Еременко, исполнявшего роль Цыгана. Поддавшись детскому воспоминанию, я решила проверить, существует ли такое место, хотя и понимала, что, скорее всего, это выдумка сценаристов.