Порочного царства бог

Не похож он на птенца. Скорее — на котенка, хрупкого и грациозного. Непредсказуемо ласкового и сердитого. То ли выпустит когти, то ли огладит пушистой лапкой…

Я помотал головой, прогоняя внезапно разыгравшееся воображение. Спасибо, сэр Томас, удружил! Ноги моей больше не будет в «Удивительных фраках и пиджаках». Обещал Малькольму достойное облачение — то, в котором юноша без труда сможет покорять женские сердца. А этот продавец превратил моего секретаря в приманку для извращенцев…

Малек подошел ко мне, оглядывая двор и недозапряженный экипаж.

— Выглядишь взволнованным. Никогда не бывал в борделе? — спросил я и тут же прикусил язык.

Очевидно, что даже рядом не стоял. Малыш невинен и свят, аки херувим. Даже не обратил внимание на насмешку. Только спросил напряженным голосом:

— Надеюсь, поездка предстоит сугубо официального характера?

— Конечно, — без зазрения совести соврал я. Что поделать, раз моя чудесная работа напрямую связана с получением удовольствия. Судя по его неуверенному виду, Малек и так в шаге от того, чтобы сбежать. Если узнает, для чего мне понадобился визит в публичный дом на самом деле, точно исчезнет и пропустит все веселье.

— А где ваш дворецкий?

— Армстронг нас не повезет, — я взял журналиста под локоть и потянул его в сторону ворот: надо улизнуть до того, как слуга вернется и застанет нас за беседой. — Придется ехать по-простому, вместе с рабочим классом.

Малькольм захлопал глазами, осмысливая сказанное. Он явно не рассчитывал когда-либо услышать от меня такое.

— И вы готовы пойти на это?!

— В других обстоятельствах я бы вряд ли решился на подобную авантюру, но раз уж у меня в доме поселился знаток общественного транспорта… Показывай, где остановка. Я, честно говоря, даже не подозревал, что до Бромптона ездят омнибусы.

— А они и не ездят, — откликнулся сконфуженный Малек. — Нужно идти двадцать минут до Фулхэм Роуд.

— Еще и идти… — пробормотал я. Полтора часа в тесной трясущейся повозке, потом пешком несколько кварталов: это ж насколько бедняга должен быть увлечен мной, чтобы преодолевать такие расстояния! Нет, чтобы найти развратника поближе к дому…

Через двадцать минут неловкого молчания мы и правды набрели на шумную улицу. В одном месте концентрация людей была особенно высока, и какое-то необъяснимое чутье (неужели в энном колене моей чистейшей родословной затесался простолюдин?!) подсказало: дошли.

— Вы уверены, что хотите этого, лорд? — еще раз удостоверился Малькольм, оглядывая толпу из разноликого люда. Будущие пассажиры отличались полом, возрастом и степенью бедности одежды, но всех их объединяла угрюмая решимость, написанная на лицах; всех связывала одна цель — пролезть в омнибус в числе первых.

— Абсолютно. Я открыт новым впечатлениям.

— Что ж… Тогда нам лучше попасть вон на тот рейс, — парень показал на приближающийся экипаж. — Следующий только через полчаса.

Стоило омнибусу затормозить у тротуара, как цивилизованная на первый взгляд очередь превратилось в сущее столпотворение.

Мне случалось участвовать в пьяных драках, организованных обеспеченными кутилами, и публика там собиралась куда менее благородная — проигравшиеся в пух и прах виконты могли и ножичек достать в пылу сражения… Я не особо вглядывался, кому и как раздаю тумаки, просто наотмашь бил руками, следя, чтобы никто не задел прижатого ко мне Малька. Он, не размениваясь на ругань, маленьким тараном вклинивался в толпу, находил промежутки среди неплотно подогнанных тел и просачивался в них, сокращая расстояние до вожделенной повозки.

Таким способом мы оказались в омнибусе. Нам неимоверно повезло — ближе к хвосту осталось незанятое место. Поймав мой одобрительный взгляд, Лукам уселся и перевел дух. Тем, кому повезло меньше, остались стоять. Остальным бедолагам пришлось лезть на второй этаж, расположенный на крыше.

Я встал рядом с ним и приготовился наслаждаться долгой и занимательной поездкой. Открытия не заставили себя долго ждать — оказалось, жизни все еще есть чем меня удивить в плане низменных удовольствий. Слева, справа и даже сзади ко мне прижимались незнакомые люди — в основном, мужчины (многие из них кидали на меня гневные взгляды, потирая ушибленные места). При каждом резком движении или неровности на дороге они терлись о меня, и ни капли энтузиазма по этому поводу я не испытывал.

Что ж, хорошая новость: с ориентацией у меня по-прежнему все в порядке. А влечение к Мальку — временное помрачнение рассудка; ошибка организма, вызванная долгим отсутствием женщин. Просто так получилось, что с самого нашего знакомства я был непозволительно близок к назойливому журналисту. Перед глазами, как по щелчку, встала картина: мы стоим под дождем в подворотне бедного района, и я крепко обнимаю Малька, желая защитить его, спрятать от преследовавших нас бандитов.