Порочная жизнь настоящего героя

Картины были одни из самых дорогих в магазине, признался владелец, и ему было бы неприятно продавать клиенту предметы не того качества, за которое он заплатил, особенно когда дом его сиятельства, на одной из новых площадей, спроектированных для расширения Лондона, непременно станет достопримечательностью среди высшего общества.

Дэниел был готов уйти, особенно теперь, когда эксперимент оказался удачным, но следующие слова Финдли остановили его. Этот человек изучал сомнительную гравюру Эделя, размышляя вслух о том, стоит ли сообщить об этом своему клиенту, а затем решил, что делать этого не следует.

– В конце концов, он заплатил полностью за все это, – за те картины, что висели на стенах, и те, что уже были упакованы, – и при этом заплатил наличными.

– Наличными? – спросил Дэниел.

– О да, к моему восхищению. Теперь мне не нужно будет посылать счет, а затем ждать, когда я смогу получить деньги, как с некоторыми другими ши… – Он собирался сказать «шишками», но потом вспомнил, что пара перед ним была хорошо одета и образована, а на улице леди ждала горничная. – Другими шикарными господами. К тому же мне не пришлось принимать банковский чек, только чтобы обнаружить, что счет закрыт, когда соберешься его обналичить.

Дэниел подсчитал количество ящиков.

– Вы сказали, наличными? Должно быть, это довольно внушительная куча монет. Надеюсь, вы немедленно отнесли ее в банк.

– О нет. Кто же разгуливает с таким тяжелым кошельком? Он расплатился банкнотами, выпущенными самим Английским банком. Они лежат в целости и сохранности в моем собственном сейфе до времени закрытия.

Дэниел медленно улыбнулся, продемонстрировав ямочку на щеке. Теперь он выглядел моложе, но при этом одновременно и озорным и гордым, подумала Кори. Ее охватили сомнения.

Он спросил:

– А этот экстравагантный клиент, случайно, не джентльмен из Оксфорда?

– Господи, как вы догадались?

Теперь и Кори охнула.

– Снеллинг?

Владелец посмотрел на нее.

– Откуда вы знаете?

– Мы старые знакомые, – проговорил Дэниел. – На самом деле, полагаю, что я могу отменить его заказ, за исключением вот этого предмета.

Он взял фальшивую гравюру Эделя из внезапно ставших безвольными рук мужчины.

– И я доставлю ее сам, как только вы мне скажете адрес.

– Но… но… деньги?

– Боюсь, они такие же фальшивые, как и гравюра. И правительство захочет забрать их в качестве доказательства. Но вы не пострадаете, так как вы не успели доставить ни одного предмета искусства и не попытались положить эти средства на счет в банке.

Они оставили Финдли в слезах, но зато взяли с собой гравюру, завернутую в коричневую бумагу и адрес дома, который, вероятнее всего, строился на таком же шатком фундаменте, как и выплаты за него.

Дэниел шел слишком быстро, чтобы Кори могла поспеть за ним.

– Извини, любовь моя. Мне нужно доставить тебя домой и послать сообщение Троубриджу. Я был прав! Счет о продаже, поддельные купюры и показания мистера Финдли докажут вину Снеллинга. Затем мы сможем найти, где печатаются фальшивки и художника, который осмелился копировать банкноты. – Он поднял вверх завернутую гравюру. – Вероятно, того, кто нарисовал и эту тоже.

Он был так возбужден, что Кори не захотела напоминать о том, что они пока не доказали, что гравюра – подделка. Ее не совсем устраивало то, что неправильное ощущение, после одного прикосновения, было законным решением.

– Лорд Троубридж будет доволен, – вот и все, что она произнесла, предположив, что прозорливый виконт лучше знает, как следует поступать.

Дэниел повернулся и поцеловал ее, прямо на улице.

– Я тоже доволен, и я не смог бы справиться с этим так легко без тебя. Видишь, как хорошо может сложиться наше партнерство? – Он поцеловал ее раз, к веселью прохожих и смущению горничной Кори. – Ты – сокровище, любовь моя. И я покажу всем, как я ценю тебя, сегодня за обедом у матушки, когда мы сделаем официальное объявление о нашей помолвке.

– Не надо больше подарков, Дэниел. Ты слишком щедр, и мы не… партнеры.

– Пока нет, но нам нужно показать всем вокруг, что это любовный союз, знаешь ли. Кроме того, Довиль и Добсон оба согласились с тем, что с моей стороны вполне прилично делать тебе подарки после того, как сообщения появилось в газете. Мне… мне нравится покупать тебе подарки. Я люблю, когда ты улыбаешься, Кори.

Это и в самом деле бушующая река? Тогда она прыгнет в нее с головой.

Дэниел оставил Кори в Ройс-Хаусе, послал лакеев домой к Троубриджу, в его офис, в банк и в его клуб, а затем направился на Лейтон-сквер. Он оставил своего грума с лошадьми за несколько домов от того, что строился, и решил пройти мимо, произвести разведку местности, пока не прибыло подкрепление.

Некоторые из оконных проемов все еще были пусты; снаружи дом был покрашен лишь наполовину, вестибюль еще не был выложен кирпичом. Подмостки и лестницы окружали дом со стороны улицы, но, кажется, только один человек работал над домом, да и то он грузил и так уже переполненный фургон.

– Я пришел, чтобы увидеть лорда Снеллинга, – проговорил Дэниел. – Я надеялся, что он может быть здесь, наблюдать за прогрессом.