Попаданец 2.0

– А потом то же самое с противоположной стороны, – расплылся в улыбке эльф. – Только там его нужно будет не надевать, а вставлять.

Я медленно обошёл наш фургон и взглянул на второй артефакт древней эпохи. Вначале я принял это сооружение за некий стоящий на земле колокол или буддийскую ступу, что было простительно в связи со схожестью форм. К тому же с повозки не было видно расставленных в разные стороны коротеньких кривых ножек и сложенных ручек, а также улыбающегося лица в довольно странном для этого месте.

– Н-да… эти ваши карлики были теми ещё затейниками… – протянул я, рассматривая скульптурную композицию, явно имевшую непосредственное и непропорционально большое отношение к женскому полу. – Мне казалось, что подгорный народ должен был быть более… консервативным, что ли.

– Г-господа, я, пожалуй, подожду в фургоне, – выдавила из себя ставшая почти пурпурной баронесса, которую, похоже, окончательно добил вид женского аналога мордатого фаллоса, и юркнула под клапан.

– Это всё Третье Царство, – ответил эльф, кряхтя от натуги, в попытке выдвинуть кольцо из его паза. – Когда коротышки взялись за его постройку, у них был, можно сказать, золотой век и полное падение нравов. Так что нигде в других местах ты подобного не увидишь. Слева от тебя Подгорный Царь, а справа – Царица. Идеал мужской силы и женской красоты… ну – по мнению дворфов времён строительства Иранта Накарама. А вот этот вот господин – Отец Тоннелей. Тот самый, которого развели на бабки местные хапуги. Ну-ка, давай. Помоги мне.

– Погоди, ушастый. Ещё надорвешься ненароком, – остановил я его. – Ща я тебе бульдозер подгоню.

– Кого? – не понял эльф, но я ему не ответил, так как уже полез в фургон.

– Эй! Бруно!

– Да? – недружелюбно ответил мне хмурый оруженосец, с самого утра сидевший в дальнем углу кузова между двумя мешками и не проронивший до этого ни слова.

– Требуется твоя высокоинтеллектуальная помощь! – сообщил я ему.

– Э-э… чо?

– Вылезай, говорю, – я прошёлся мимо рыцаря, что-то нашептывающего возбуждённо дышащей и совершенно не слушающей его баронессе, сверкающей на меня своими глазищами, и хлопнул парня по грубому наплечнику самопальной ковки. – Давай вставай. Будешь доказывать теорему Ферма.

– А? Кого? – На лице Бруно отразился некий спектр чувств, главным из которых было непонимание. – А я эта… я не умею.

– Ну, раз не умеешь, тогда поручим тебе поиск лекарства от рака, – согласился я, оттягивая клапан. – Мы без тебя в любом случае не справимся.

– Ладно… раков я на речке ловил, они под эль хорошо идут, – сообщил он, спрыгивая на землю. – А какая у них хворь?

– У местных – страшная, – я последовал за оруженосцем. – Так что их спасение в твоих руках! Нужно приложить ум и надеть вон то кольцо на вот этот каменный х… столбик.

– И раки вылечатся?

– Не сразу, – от моих слов оруженосец ощутимо расстроился, и я поспешил добавить: – Но если справишься, то как доберёмся до следующего города – обещаю угостить тебя здоровыми, варёными. Уговор?

– Уговор! – обрадованно заулыбался парень. – Это мы мигом. А то жрать хотца…

Несмотря на то что никаких дружеских чувств я к калеченному на голову иномирянину не испытывал, мне всё же было откровенно жалко этого большого и в общем-то доброго ребёнка. Не знаю, может быть, у него была какая-то родовая травма или он чем-то переболел в детстве, что вылилось в задержку в развитии, но видеть, как все подряд, в том числе и я, постоянно шпыняют его – было неприятно.

К тому же единственный человек, который был добр с ним и хоть как-то заботился о здоровяке – находился в Гапоне, и если бы у меня была такая возможность, я уговорил бы оруженосца остаться при его раненом капитане. Но Лех решил по-другому, Баронесса же воспринимала Бруно как некий объект мебели, и за исключением того раза, когда именно от этого парня зависело, нагонят ли нас умбрийские наёмники или нет – я ни разу не слышал от неё тёплых слов в его адрес.

Так что для себя я решил, что постараюсь наладить контакт с этим туповатым, но исполнительным попутчиком, так как слабо представлял, сколько времени продлится наше путешествие. К тому же на него очень сильное влияние оказывал Амадеуш, а я не брался сказать, как пойдёт дело, если рыцарь, которого также сковывало заклятие Юны, всё-таки подговорит оруженосца напасть на меня. Примерно такие же опасения вызывал и Гуэнь. Приказ капитана во всём слушаться меня и Мари, может быть, и сдерживал здоровяка от совсем уж необдуманных поступков. Но я совершенно не был уверен в том, как он поведёт себя, если один из этих пройдох сумеет окончательно запудрить ему мозги.

– Буль-дэзир, говоришь… – хмыкнул эльф, глядя, как Бруно, одним залихватским движением выдернул тяжеленное, стальное кольцо из резного уса «Отца Тоннелей».