Помню

Прошла пара месяцев, и я отправился поездом в Казань. Побывал проездом в Москве. Посетил музей Пушкина, Оружейную палату, Преображенский собор. Много бродил по улицам и проспектам Москвы, знакомясь с громадным городом, имеющим длинную и богатую историю. Я посетил ЦУМ и ГУМ, посмотрел и проехал немного на метро. В глазах рябило от пробегающих мимо людей. Куда они спешили? Зачем так торопились? Не знаю. В отличие от москвичей, гости прохаживались спокойно, рассматривая дома, памятники, музеи. Это сразу выдавало их.

Пересадка прошла очень удачно. Заняв своё место в вагоне, я, уставший от долгих похождений по Москве, уплатил за постель, улёгся и уснул. Разбудил меня голос проводника, призывающий к чаепитию. Я заказал стакан чая, перекусил бутербродом с колбасой, сделанным мамой в дорогу, и, улёгшись в постель, уснул под звуки постукивающих колёс вагона. Утром приехал в Казань. Нашёл закусочную, позавтракал и поехал в военный городок.

Проходная Казанского военного авиационного технического училища. Проверка документов, и я очутился в так называемом карантине среди таких же молодых ребят, как я, одетых в штатское. Всё вдруг стало иным. Кушать в столовую ходили строем. После приёма пищи нас собрал офицер и провёл собеседование. Он объяснил, что собой представляет училище, рассказал про отделения бортмехаников, радистов, прибористов, оружейников – короче, про технический персонал экипажа бомбардировщиков дальнего следования. Сначала было даже интересно, плоды фантазии захлестнули меня.

Начались экзамены. В преддверии комнаты, где проходили экзамены, я познакомился с земляком – Ваней Абрамовым. Высокий, физически красиво сложенный, он обращал на себя внимание всех. Про себя я подумал, что этот парень должен пройти без экзаменов. Между нами завязалась беседа: когда, мол, кто приехал, как ехал. И выяснилось, что Ваня прибыл сюда на несколько дней раньше меня. Он рассказал мне, что живёт на Подоле, там и родился. Кстати, Подольский район с давних времён являлся еврейским, торговым районом. Так мы болтали и болтали, пока нас не попросили зайти в аудиторию. Сели вместе за один стол. Мы понравились друг другу. Экзамен был по русскому языку. Нужно было написать сочинение, и мы его написали. Посмотрели мы друг на друга, улыбнулись и вышли в коридор. Ваня предложил сходить в город.

– Но ведь нас не выпустят через проходную, – возразил я.

– Да пошли они!

Он знал место рядом с жилыми домами офицеров, где можно было пройти. Я согласился. Мы немного погуляли по территории городка, пока не пришло время обеда. Пообедали – и в город. Нас очень приветливо пропустила офицерская калитка, и мы очутились на улице. Удалившись от городка, мы были в безопасности, ибо в гражданской одежде военный патруль остановить нас не мог. Поехали к реке Волге, а точнее, к речному вокзалу. Покрутились немного, посмотрели и пошли в центральный парк. Красиво убранный, разбитый дорожками, аллеями, закрытый почти непроницаемой для солнца кроной деревьев, он был в городе главным местом отдыха и развлечений. Уселись мы у фонтана и начали мечтать о том, какую специальность выбрать. Меня больше тянуло к механике, а Ваню – к оружию. Говорили, говорили и пришли к выводу, что ни то ни другое нам не нужно, так как никто из нас не собирался посвятить свою жизнь армии. И он, и я очень любили свободу. Ваня с четырнадцати лет занимался боксом и очень хорошо в этом преуспевал. Его ожидала прекрасная карьера спортсмена-боксёра. Он был просто одарён природой.

Ваня рассказал мне о том, как он попал в Казань. А случилось это в один из прекрасных дней его юности. После очередной победы возвращался он домой, и пристали к нему несколько парней, вышедших из ресторана «Днепр».

– Я сдерживал себя, пока один из них не схватил меня за рубашку сзади и порвал её. Мгновенно последовал удар. Он упал. Двое других тоже легли. Фортуна на сей раз повернулась ко мне задом. Дружинники арестовали меня и отвели на участок. Что было с ними, не знаю, а у меня взяли показания и заставили подписать протокол. Дело пахло неприятностями. Позвонили домой. Пришёл отец, и меня освободили под расписку. На следующий день к нам домой явился милиционер. Он знал меня, так как занимался в «Спартаке» самбо. Именно он и посоветовал мне уйти в армию. Один из пострадавших оказался сыном работника милиции, и потому могли быть большие неприятности. «Пойди в военкомат и попроси направление в училище», – сказал он. Вот так я попал сюда.

Наши судьбы были схожи. И я, и он, по правде говоря, не мечтали о военной карьере и поездку в Казань рассматривали как спасение от той или иной сложившейся ситуации. Не распространяясь чрезмерно, я рассказал Ивану о себе. Откровенное признание ещё больше сблизило нас, и мы единогласно решили завалить последний экзамен по математике, чтобы нас отчислили и мы уехали домой.