Помни имя своё!

Преодолевая отвращение, набросил на плечи куртку. Снял меньше всего запачканную головную повязку – шахаду и повязал на голову…

На дороге послышался шум. Он присел на колено, направив в сторону опасности удлиненный глушителем ствол. Никогда нельзя использовать оружие, в работоспособности которого ты не убедился лично.

Проехали…

* * *

Автомат он опробовал несколькими выстрелами и короткой очередью чуть дальше, около какого-то небольшого, провинциального вида стадиона. Остался доволен…

Выбрал позицию, присел, подождал минут десять. Кажется, за ним никто не шел…

Побежал дальше. С треском проломился через низкорослые, заплеванные кусты – и почти в упор наткнулся на какого-то парня. Он стоял у открытой двери машины и отбивал ногой в такт какую-то музыку…

Как будто вокруг – не шла война.

Увидев человека в повязке с шахадой, он не удивился. Шагнул вперед, совершенно без страха в глазах…

– Дир цъар Али буго[70].

Черт… Джинн шагнул вперед.

– Дун Мурад йиго[71]

Русский ударил его ногой в пах – и прежде чем дагестанец согнулся от боли в размозженной мошонке – сломал ему шею.

Ему просто нужна была машина. И не нужен был лишний свидетель. Он поступил так, потому что его учили поступать именно так, на инстинктах, не раздумывая. Конечно, его учили поступать так с врагами, с гражданами других стран – но в таком случае, ни его, ни всю группу просто не следовало посылать сюда. Тот, кто открыл клетку со львами и выпустил голодных зверей в город – должен отвечать за последствия.

Черт…

На заднем сидении – девчонка, белая как мел, не успевшая одеться. Трясясь от страха, она смотрела на него. В отличие от своего парня, не слишком то умного, она понимала – все. Не перегнули палку – а сломали ее. И теперь русские будут убивать всех, просто за то, что дагестанец, изводить под корень весь народ. Тысячелетняя историческая память властно говорила в ней, напоминая о том, что мелкие и злонамеренные народы великие империи просто стирают с лица земли, уничтожают до последнего человека, чтобы не сохранилось даже памяти о них…

Вот только Джинн – не хотел ее убивать. Он давно перешел черту – но даже то, что он только что сделал – было ему неприятно. Что же до убийства женщин и детей…

– Сотовый рахла[72] – грубо сказал майор

Дрожащими руками, девушка протянула сотовый

– Баче гьаниса[73]!

Джинн повернул ключ в замке зажигания – и мотор отозвался радостным рыком, приветствуя нового хозяина…

* * *

Лось ожидал там, где и договорились. Невысокий, моторный, на вид неусидчивый – невозможно, глядя по его виду предположить, что он способен без единого движения просидеть день, ночь, а потом еще один день, выслеживая добычу. В отличие от подполковника – он сохранил свое оружие и сейчас держал его в большом, бесформенном мешке. В руках у него был автомат и его никто не трогал – повязка на голове с надписью Аллах Акбар говорила всем именно то, что и должна была сказать.

Подполковник притормозил – и Лось оказался рядом

– Салам алейкум. Подвезешь, брат?

– Ва алейкум ас салам. Садись…

Лось закинул винтовку на заднее сидение. Откуда-то с запада слышались стрельба и взрывы.

– Колонна национальной гвардии прорывается в город – сказал Лось – я слушал обмен. Они прорвались к перекрестку и больнице на Шамиля. Трогай…

Машина покатилась по улицам, рыча выпотрошенным глушителем. Низко над домами – прошел вертолет.

– Где Воробей?

– Связи с ним не было. Вырвется сам.

– Нет – коротко сказал Джинн

Лось хотел что-то сказать, но ничего не сказал. Один за всех и все за одного – несмотря на то, что это было строго запрещено. Они не в игрушки играли – кто уцелел во время задания – тот должен был прорываться, выходить из окружения, уклоняться от засад. Любой ценой…

– Винтовку потерял? – вместо этого спросил Лось

– Сам еле ушел.

– Это плохо…

Еще бы не плохо…

Лось достал из кармана Глок, протянул Джинну.

– Держи…

Пистолет в городском бою был не таким уж плохим оружием – как снайперы, они учились отбиваться именно пистолетом, если прижмет. В русской военной школе – пистолет считался чем-то несерьезным, основным оружием бойца был автомат. Но они учились и по западным методикам – а там к пистолету относятся по-другому.

Они свернули – и в этот момент, по машине ударила автоматная очередь. Неизвестно откуда, неизвестно почему – в городских боях стреляют все и по всем. И погибают – все.

Пули разбили стекло. Джинн почувствовал, что ранен – рука отнялась.

Он пошел ва-банк Имитировал потерю управления, довернул руль. Машина ударилась о какое-то строение… киоск что ли. Водительская дверь была приоткрыта заранее, он вывалился из машины, сжимая в руке пистолет.