Помни имя своё!

Он схватил автомат. Выпустил очередь в сторону ворот, закричал: Аллах акбар! – и бросился бежать. В калитку… на соседний участок… там еще одна калитка. Русские наступают только с одной стороны…

Уйдет.

Кто-то тяжело дышал рядом – он повернулся перед воротами. Британец из личной охраны – догнал его

– Держись меня!

Британец ничего не ответил.

Они проскочили соседний участок, выскочили в проулок. Рядом завизжало… но это не их, это рикошеты. Бежать! Бежать!

Бежать…

Море совсем рядом – самый берег. Найти посудину и сваливать. Зашитых в башмаках и в рубашке денег – хватит, чтобы договориться с капитаном траулера. Можно и просто угнать яхту. Добраться до Азербайджана – нет проблем – там его примут. Можно переправиться на тот берег, там тоже свои… Только найти лодку. Хоть какую.

Избежать патрулей. Не привлечь внимание снайперов. Военных. Очевидно, русские сделали выводы из последних компаний, недолго здесь осталось.

Британец…

Британец не пройдет. Он, русский, знающий язык с рождения, с нормальными документами и оставшимися связями – пройдет. Но только один.

– Смотри, слева! – он толкнул британца

Британец купился. Запасной пистолет был всегда наготове, он носил маленький двуствольный пистолет прикрепленным за обшлагом рубашки на резинке. Сейчас он пригодился – резкий рывок руки – и он выпустил обе пули бывшему САСовцу в затылок, почти в упор. Не промахнулся – англичанин упал как подрубленный. Он нагнулся за автоматом.

– Машуков! – позвал кто-то из-за спины.

Бывший майор ГРУ медленно выпрямился и повернулся. Машуков – это был его первый оперативный псевдоним. Настоящую фамилию – уже не помнил даже он сам. Именно как Павел Петрович Машуков, белорус, уроженец Минска – он служил в Афганистане.

Подполковник Чернов, стоял в тени стены, держа его под прицелом автомата. Возможно, он был ранен – приклад зажимал локтем.

– Здорово, что ли?

– Здорово

Чернов кивнул на тело британца

– Не можешь по-другому, да?

– Ты не знаешь.

– Что – не знаю?

– Этот ублюдок должен был меня убрать! Я работаю на Центр, позвони и спроси генерала Довлатова.

– Перестань…

– Я говорю правду!

– Перестань, Машуков, я еще с Таджикистана тебе не верю. И прекрасно знаю, что в Центре найдется немало коррумпированных тварей, готовых тебя прикрыть. Даже без предоплаты. Рука руку моет и обе в дерьме. Таких же тварей, как ты, кто превратил торговлю Родиной в доходный бизнес.

Машуков облизнул губы

– Ты… знаешь правила.

– Правил никаких нет. Довольно уже – правил. По правилам – вы, ублюдки, разрушили страну. Второй раз – этого не будет.

Машуков улыбнулся. Медленно поднял руки.

– Я сдаюсь. Сдаюсь. Не оказываю сопротивления. Что ты хочешь знать? Да, я работал на британскую разведку! Вези теперь меня в Москву давать показания! Ну! Стойкий оловянный солдатик! Тебя, с. а, из таджикского плена выкупили, там бы с тебя кожу живьем сняли, заживо в котле сварили и свиньям скормили! Если бы не бабло от наркоты, которым за тебя забашляли! И вот твоя благодарность, тварь! Давай, арестуй меня теперь, тварь неблагодарная!

Чернов нажал на спуск автомата, и он забился в руках как живой. Не отпускал, пока в магазине ничего не осталось. Потом, повернувшись, сгорбившись, пошел на свет пламени – где горели дома и где погибли русские люди, оставляя за собой труп одного британца и одного предателя…

Бог на стороне не больших батальонов
А на стороне лучших стрелков

Вольтер.

Махачкала…

Он служил в этом городе уже несколько лет – и чувствовал себя так, как будто он находится вообще в другой стране – даже, несмотря на то, что здесь говорили по-русски. Он знал этот город, никто не воспринимал его здесь как русского – загоревший, обросший бородой, знающий аварский… и несмотря ни на что он не хотел покидать этот город. В отличие от Екатеринбурга, где он родился и вырос – здесь было все настоящее, земное, звериное какое-то. В Ё-бурге тоже настоящего хватало, кость в кость дрались, иногда до первого трупа – но тут – настоящим было все…