Полый мир

В тот день они с Полом стояли под сияющим куполом Бездны Челленджера и смотрели в мертвые темные воды. Для рыбы здесь было слишком глубоко. Эллису больше понравилась Атлантида — или «Аквариум» — искусственный коралловый риф, окружавший прозрачный город с тысячеэтажными башнями. Бездна Челленджера пугала. Если на куполе появится хоть малейшая трещинка, то вся многокилометровая толща воды обрушится им на головы.

— Весь мир сходит с ума по Эллису Роджерсу. Просто замечательно! — сказал Пол. — Люди делятся друг с другом записями ваших выступлений. Маски с лицом Эллиса Роджерса приобрели необычайную популярность, а сверхреалистичные интерактивные голо с вашим интервью уже второй день занимают первое место в мировом рейтинге.

— Странно, что никто не делает пластических операций, — фыркнул Эллис.

— Пластических операций?

Эллис указал на лицо.

— Это когда врачи изменяют внешность человека хирургическим путем. С такой любовью к индивидуальности операции должны пользоваться большим спросом.

— У любого самовыражения есть границы, — возразил Пол. — Все хотят быть яркими личностями, но стать другим человеком не хочет никто.

— Это как? — Эллис заметил на входе очередного двойника. У этого, помимо рубашки и джинсов, был еще и спортивный рюкзак.

— Одежда и татуировки подчеркивают индивидуальность, но не изменяют суть. Никто не хочет быть совершенно другим: мы не собаки, решившие стать кошками, и не лошади, которые мечтают превратиться в зебр, хотя иногда все-таки рисуем полоски, чтобы выделиться из толпы. Но вы — совсем другое дело. Человек, который не просто отличается от нормы, но и совершенно спокойно принимает такое положение вещей. Вы одиноки в своей уникальности, но вас это не смущает. Неудивительно, что все восхищаются такой смелостью. Многим хочется верить, что на вашем месте они бы вели себя точно так же, но мало кому хватит духу на то, чтобы сделать решительный шаг.

Человек с рюкзаком застенчиво улыбнулся. Эллису стало неловко за пристальный взгляд, и он улыбнулся в ответ. Потом задумчиво посмотрел вверх, на купол, где в мерцающей глубине океана клубилась темная взвесь из геотермальных источников. Почему-то это природное чудо казалось ему куда более искусственным, чем все красоты Полого мира.

— Для нас важно быть частью целого. Люди — социальные животные, — продолжал Пол. — Но когда человек научился выживать в одиночку, традиционные группы — семьи и племена — просто распались. В Полом мире ощущение принадлежности к обществу создается за счет внешнего сходства. Каждый живет так, как хочет: спит и бодрствует, когда душе угодно, занимается тем делом, которое покажется ему интересным, но при этом твердо верит, что является частью единого целого. Люди не стремятся к инаковости, они просто хотят, чтобы их замечали и узнавали среди тысяч других людей. — Пол поднял искалеченную ладонь, на которой не хватало двух пальцев. — А те, кто остался на ферме, думают по-другому. Необратимые изменения — это часть будущего. Вы сыграете в нем заметную роль.

— И как же выглядит ваше будущее?

— Решать нам.

Популярность Эллиса стремительно росла, и ИСВ оказался под сильным давлением. Советник требовал, чтобы Эллис произносил речи едва ли не каждый день, и он наловчился выступать перед публикой, хотя в основном повторял одно и то же. Говорил, как сильно изменился мир, благодарил ИСВ за спасение и радовался теплому приему. В самом конце, по настоянию Пола, он обращался к зрителям с просьбой о помощи: рассказывал о своем одиночестве и жаловался, что ИСВ отказывается предоставить образец ДНК для женщины. Советник велел постоянно повторять фразу про «самое одинокое число на свете». Когда Эллис признался, что это цитата, Пол откопал в архивах Вегенера древнюю музыкальную запись и начал запускать ее до и после каждого выступления. Песня стала визитной карточкой Эллиса. Иногда он слышал, как ее напевают случайные прохожие во фланелевых рубашках. А во время выступлений слушатели подхватывали знакомые строчки сотнями одинаковых голосов.

Помимо туристических достопримечательностей, советник водил Эллиса на спортивные соревнования и художественные выставки, но Эллису больше всего нравились музеи и разные исторические места. Он с радостью отправился посмотреть на пирамиды Египта, которые ничуть не изменились за две тысячи лет — разве что истрепались немного. Прогулялся по Южноафриканскому музею расовых предрассудков и сегрегации, по руинам Нью-Йорка и по китайскому Запретному городу. Но самыми интересными были Музей войны и Музей религии, расположенные в старом Иерусалиме.