Полное собрание в одном томе

Как увидела это Двуглазка, так и залилась слезами; пошла в поле, села на полосу, сидит да плачет. Вот и явилась опять около нее вещая дева и спрашивает: «Двуглазка, о чем ты плачешь?» — «Как мне не плакать? Матушка ту козочку убила, что меня так хорошо кормила; теперь опять придется мне голодать да горевать». Сказала ей вещая дева: «Я тебе добрый совет дам: выпроси у сестер кишки от убитой козы и закопай их перед входной дверью в землю — это тебе на счастье будет». И скрылась. А Двуглазка пошла домой и сказала сестрам: «Дайте мне от моей козочки чего вам не жаль — дайте мне только ее кишочки». Сестры ее засмеялись и сказали: «Коли ничего другого не просишь, так на, возьми их». И взяла Двуглазка кишочки и вечерком, втихомолочку, зарыла их по совету вещей девы перед входною дверью.

На другое утро, когда все в доме встали и подошли к двери, то увидели, что выросло чудное дерево, с серебряными листьями, с золотыми плодами, — такое-то чудное, что ничего лучше и дороже того дерева и на свете не бывало. И никто, кроме Двуглазки, не знал, откуда это дерево взялось: только она заметила, что оно выросло из того самого места, где она кишки закопала. Вот и сказала мать Одноглазке: «Полезай на дерево, дитятко, да нарви нам с него плодов». Одноглазка полезла на дерево, но чуть только хотела сорвать одно из золотых яблочков, как ветки выскользали у нее из рук; и это случалось каждый раз, когда она протягивала к яблокам руку, так что как она ни старалась, не могла сорвать ни одного яблочка… Тогда мать сказала: «Трехглазка, теперь ты полезай! Ты тремя-то глазами можешь лучше кругом оглядеться, чем Одноглазка». Одна сестра слезла, другая полезла на дерево. Но и у этой было не больше удачи. Наконец сама мать полезла вместо дочерей — и тоже ничего с дерева добыть не могла. Наконец Двуглазка сказала ей: «Вот я полезу, может быть, мне лучше удастся, чем вам». Сестры закричали: «Где уж тебе, Двуглазке!» Однако же Двуглазка все же взлезла на дерево, и золотые яблоки сами ей в руки лезли, так что она их полон фартук нарвала. Мать взяла у нее эти яблоки, и, вместо того чтобы сестры и мать с ней за эту услугу лучше обходиться стали, они стали ей завидовать, что она одна может срывать яблоки с дерева, и еще хуже стали с нею обходиться.

Случилось, что однажды они все вместе стояли у дерева, а мимо проезжал молодой рыцарь. «Эй, Двуглазка, — крикнули обе сестры, — полезай, полезай под дерево, чтобы нам за тебя не стыдиться!» — и как можно скорее накрыли ее пустой бочкой, которая стояла около дерева, да и золотые яблоки, сорванные с дерева, туда же попрятали. Когда рыцарь поближе подъехал, он оказался красавцем; приостановил коня, полюбовался прекрасным деревом и сказал обеим сестрам: «Кому принадлежит это прекрасное дерево? Тот, кто мне дал бы с него веточку, мог бы от меня потребовать что его душе угодно». Одноглазка и Трехглазка отвечали ему, что дерево им принадлежит и что они охотно сломают ему с дерева ветку. Но как ни трудились — и та и другая, — ни ветви, ни яблоки не давались им в руки. «Странно, — сказал рыцарь, — что дерево вам принадлежит, а вы все же с него ни яблока, ни ветки сорвать не можете». Но обе сестры настаивали, что дерево принадлежит им. Тем временем Двуглазка, разгневанная тем, что сестры ее так лгали, выкатила из-под бочки парочку золотых яблок прямо к ногам рыцаря. Увидев яблоки, рыцарь удивился и спросил, откуда они взялись? Тогда злые сестры отвечали ему, что есть у них и еще одна сестренка, да та ему и показаться не смеет, потому у нее такие же два глаза, как и у всех других обыкновенных людей. Однако же рыцарь захотел ее увидеть и крикнул: «Двуглазка, выходи сюда». Тогда Двуглазка преспокойно выглянула из-под бочки; рыцарь был поражен ее дивной красотой и сказал: «Ты, Двуглазка, уж конечно, можешь мне сорвать ветку с этого дерева?» — «Да, — отвечала Двуглазка, — я это, конечно, могу, потому что дерево мне принадлежит». И влезла на дерево, и легко сорвала с него ветку с чудесными серебряными листьями и золотыми плодами, да и подала ее рыцарю. Тут рыцарь спросил у нее: «Двуглазка, что ж я тебе должен за эту ветку дать?» — «Ах, — отвечала бедняжка, — я терплю голод и жажду, печаль и невзгоду от раннего утра до позднего вечера; если бы вы могли меня взять с собою и избавить от этих всех бед, то я была бы очень счастлива». Тогда рыцарь посадил Двуглазку на своего коня и привез ее домой в свой отеческий замок; там он ей дал хорошее платье, и еды, и питья вволю, и так как она ему полюбилась, то он с ней обвенчался и свадьбу отпраздновал превеселую.