Полное собрание сочинений в 8 томах. Том 1

Да, женщинам Эдвард почет окажет!
О, если бы все силы, кровь и мозг
Он истощил, чтоб не произошло
Вовек от чресл его надежной ветви,
Которая могла бы мне пресечь
К златому дню желанную дорогу!
Все ж между мною и желаньем сердца, —
Коль даже сгинет линия прямая
Распутного Эдварда, — встанет Кларенс,
Иль Генрих с юным сыном Эдуардом:
Они со всем потомством их незваным
Займут места, пред тем как сяду я.
И это сгубит замыслы мои!
Что ж, должен только грезить я о власти,
Как человек, стоящий на мысу,
С тоскою смотрит на далекий берег,
Куда хотелось бы ему ступить, —
Мечтает он, чтоб шаг поспел за взором,
Бранит он море, что препоной служит,
И говорит: «Всю б вычерпал я воду,
Чтобы свой путь по суше совершить», —
Так я мечтаю о венце далеком,
Так все браню, что на пути стоит,
Так говорю: «Все сокрушу преграды»
И льщу себя несбыточной надеждой.
Взор слишком быстр, и сердце слишком дерзко:
Руке и силе не поспеть за ними.
Но если Ричард не получит царства, —
Каких ему ждать радостей от мира?
Найду ль блаженство я в объятьях женских
И наряжусь ли в яркие одежды —
Пленять красавиц взором и речами?
О жалкая мечта! Ее достигнуть
Трудней, чем двадцать обрести корон.
Я в чреве матери любовью проклят:
Чтоб мне не знать ее законов нежных,
Она природу подкупила взяткой,
И та свела, как прут сухой, мне руку,
И на спину мне взгромоздила гору,
Где, надо мной глумясь, сидит уродство;
И ноги сделала длины неравной;
Всем членам придала несоразмерность:
Стал я, как хаос иль как медвежонок,
Что матерью своею не облизан
И не воспринял образа ее[162].
Таков ли я, чтобы меня любили?
О, дикий бред — питать такую мысль!
Но раз иной нет радости мне в мире,
Как притеснять, повелевать, царить
Над теми, кто красивее меня, —
Пусть о венце мечта мне будет небом.
Всю жизнь мне будет мир казаться адом,
Пока над этим туловищем гадким
Не увенчает голову корона.
И все ж не знаю, как стяжать корону,
Стоят меж мной и троном много жизней.
Как заблудившийся в лесу терновом,
Что рвет шипы и сам изорван ими,
Путь ищет и сбивается с пути,
Не зная, как пробиться на простор,
Но вырваться отчаянно стремясь, —
Так мучусь я, чтоб захватить корону;
И я от этих лютых мук избавлюсь,
Расчистив путь кровавым топором.
Что ж, я могу с улыбкой убивать,
Кричать: «Я рад!» — когда на сердце скорбь,
И увлажнять слезой притворной щеки
И принимать любое выраженье.
Людей сгублю я больше, чем сирена,
И больше их убью, чем василиск;
Я стану речь держать, как мудрый Нестор,
Обманывать хитрее, чем Улисс,
И как Синон[163], возьму вторую Трою;
Игрой цветов сравнюсь с хамелеоном;
Быстрей Протея[164] облики сменяя,
В коварстве превзойду Макиавелли.
Ужели так венца не получу?
Будь вдвое дальше он, его схвачу.