Полное собрание сочинений. Том 3

Особыми видами жалости являются жалость к самому себе и сострадание. С жалостью к самому себе, я думаю, всё ясно, т.к. вполне очевидно, что я или те или иные мои качества могут служить как собственно целью, так и (зачастую) промежуточной целью, а значит здесь дело всего лишь в специфичности цели, но не в специфичности механизма возникновения жалости. Что касаемо сострадания, то его можно охарактеризовать как жалость к «не-самому-себе», т.е. это такая жалость, которая по идеи и казалось бы меня не затрагивает. Из такой «кажимости» можно сделать далеко идущие моральные выводы, но эти выводы были бы откровенно неправильными, т.к. и сострадание так же имеет истоком свою цель. Ранее было отмечено, что целью может служить и «счастье моей бабушки», и «счастье всех людей на земле», и «чтобы никогда не убивали мух», а значит если какой-то человек стал несчастен, я могу сострадать ему, т.е. мне будет его жаль, т.к. и его счастье было так же моей целью. Далее вышеописанный механизм возникновения жалости (грусти, печали), т.е. опять никакой чувственной разницы.

То, что сострадание принято считать чувством отличным от жалости – разница прежде всего лингвистическая, с оговоркой на вышепредложенное определение сострадания. Хотя, при определённом желании, можно заметить и чувственную разницу. Но это различие чувственное не потому что это разные чувства, а потому что зачастую здесь примешиваются другие чувства. Действительно, при сострадании не только жаль, но и ещё хочется чем-то помочь; практически всегда возникает какое-то удовольствие (т.к. не со мной это случилось, хотя эта мысль в подавляющем большинстве случаев незаметна). Именно поэтому сострадать, в принципе, приятно (или, как минимум, не так неприятно, как собственно грустить). Но это всё примеси, чувство же как таковое здесь всё равно жалость. Ибо я сострадаю, значит мне жаль, т.е. мне грустно (я печалюсь); мне жаль кого-то, значит я ему сострадаю, опять же грустно, печалюсь, испытываю неудовольствие.

В итоге мы приходим к тому выводу, что грусть, скука, печаль, жалость, сострадание, неудовольствие – это одно и то же. Можно, конечно, обозначить разницу в применимости данных слов к различным ситуациям, можно сказать о различной интенсивности (и т.п. не столь важное) но как чувства вы никакой разницы не увидите. Да и откуда ей взяться? Из какого такого подсознания или взаимодействия? Вся специфика, которая действительно есть, кроется в примесях других чувств или интенсивности. Но по механизму возникновения, по причине, всё это старое доброе неудовольствие. А раз так, то отвлечёмся от слов и будем рассматривать удовольствие так же как и раньше, т.е. как собственно неудовольствие, без всей этой хитрейшей казуистики.

15. Нравится / не нравится. Так же эти чувства можно назвать как симпатия/антипатия, правда так мы будем иметь уже некоторую конкретику, т.к. симпатией/антипатией принято именовать отношение конкретно к человеку. Здесь же речь будет идти о наиболее широких понятиях, включающим в себя и отношение к какому-нибудь произведению искусства, и отношение к неживому, и отношение к живому, в т.ч. и к человеку. Т.е. сюда же можно отнести и эстетику, и общественные отношения, и вообще всё что так или иначе связано с понятиями нравится/не нравится.

Не смотря на большое различие сфер бытия человека связанных с данными чувствами, везде, если говорить именно о чувствах, мы можем дать одно наиболее общее определение вышеозначенным чувствам. И это определения следующее: нравится – чувство, возникающее вследствие пересекаемости вызывающего данное чувство образа с образами обладающими положительными ссылками на те или иные инстинкты. Не нравится, соответственно, когда обуславливающий данное чувство образ пересекается с образами имеющими отрицательные ссылки на те или иные инстинкты.

Что касаемо того, что данные определения я отнёс ко всему, где только возможны эти чувства, то всё дело только в интенсивности. Да, «мне нравится пейзаж за окном» и «мне нравится Маша» – чувства, казалось бы, различные. Однако, мне может так нравиться пейзаж, что без него я буду скучать, глядя на него я чувствую удовольствие и в конце концов я могу его даже полюбить (в широком понимании данного слова), в то же время девушка Маша мне может нравиться и вызывать во мне чувства не больше чем красивая берёза. То, что в какой-то области моего отношения интенсивность данных чувств в среднем выше, чем в других ни в коем случае не указывает на иной механизм возникновения таких чувств, или вообще на различные чувства.