Полное собрание сочинений. Том 3

«Н тъ, объ этомъ я не жал ю, — сказалъ Н. Н., облокотившись на руку и съ грустнымъ выраженіемъ глядя прямо въ прекрасные одушевленные глаза К. — Я еще теперь способенъ выпить сколько хотите, да что? а жалко, что прошло время, когда я также, какъ онъ, пилъ за здоровье и готовъ былъ умереть лучше, ч мъ отказаться отъ бокала за здоровье кого-нибудь, когда я бывало добивался, чтобы мн достался непременно le fond de la bouteille, ¹⁴¹вполн в рилъ, что я женюсь на той, за чье здоровье я пилъ этотъ fond de la bouteille. ¹⁴²О, ежели бы я только женился на вс хъ, за кого я выпилъ посл днюю каплю, сколько бы у меня было чудесныхъ женъ! Ахъ, какихъ чудесныхъ, коли-бы вы знали, Alexandre....», — и онъ махнулъ рукой. — Ну вотъ вашъ le fond de la bouteille, ¹⁴³— сказалъ онъ, наливая ему.... — да что я? вамъ не нужно....» — и онъ весело, ласково улыбнулся ему.

«Ахъ, ¹⁴⁴не напоминайте мн , я забылъ про то, что мн не нужно, да и помнить не хочу, мне такъ хорошо теперь», — и глаза его сіяли истиннымъ восторгомъ молодой души, безъ страха предающейся своему первому увлеченію. —

— Что это, какъ онъ милъ! — сказалъ Н. Н., поворачиваясь къ Генералу, — ты не можешь себ представить, какъ онъ мн меня напоминаетъ. — Debouchons le tout-a-fait. ¹⁴⁵

— Да, — сказалъ Генералъ, — знаешь что, мн <давно хот лось собрать компанію къ Цыганамъ, нынче я въ дух , по демъ.> Allons au b... ¹⁴⁶и его возьмемъ съ собой. —

Черезъ пять минуть Al[exandre] сид лъ уже въ ночныхъ санкахъ Н. Н.; св жій, морозный воздухъ р залъ ему лицо, передъ нимъ была толстая спина кучера, тусклые фонари и ст ны домовъ мелькали съ об ихъ сторонъ. —

Мечты.

«Вотъ я въ деревн , въ которой я родился и провелъ свое д тство въ полномъ ¹⁴⁷милыми и дорогими воспоминаніями Семеновскомъ. Весна, вечеръ; я въ саду, на любимомъ м ст покойной матушки, около пруда, въ березовой алле , и не одинъ, — со мной женщина, въ б ломъ плать , съ волосами, просто убранными на прелестной головк ; и эта женщина та, которую я люблю, — такъ, какъ я никого не любилъ до сихъ поръ, которую я люблю больше, ч мъ все на св т , больше, ч мъ самаго себя. М сяцъ тихо плыветъ по подернутому прозрачными облаками небу, ярко отражается вм ст съ осв щенными имъ облаками въ зеркальной поверхности тихой воды пруда, осв щаетъ желтоватую осоку, поросшую зеленыя берега, св тлыя бревны плотины, нависшія надъ ней кусты ивы и темную зелень кустовъ распустившейся сирени, черемухи, наполняющей чистый воздухъ какимъ-то весеннимъ отраднымъ запахомъ, и шиповника, густо сросшихъ въ клумбахъ, разбросанныхъ около извилистыхъ дорожекъ, и кудрявыя, неподвижно-висящія, длинные в тви высокихъ березъ, н жную обильную зелень липъ, составляющихъ прямыя темныя аллеи. За прудомъ, въ глуши сросшихъ деревьевъ громко слышится звучная п сня соловья и еще звучн е разносится по неподвижной поверхности воды. Я держу н жную руку женщины, которую я люблю, смотрю въ эти чудныя большія глаза, взглядъ которыхъ такъ отрадно д йствуетъ на душу, она улыбается и жметъ мою руку — она счастлива!»

Глупыя — отрадныя мечты. Глупыя по несбыточности, отрадныя по поэтическому чувству, которымъ исполнены. Пускай он не сбываются — не могутъ сбываться; но почему не увлекаться ими, ежели одно увлеченіе это доставляетъ чистое и высокое наслажденіе? Сашиньк въ эту минуту и въ мысль не приходило задать себ вопросъ: какимъ образомъ женщина эта будетъ его женою, тогда какъ она за мужемъ, и, ежели бы это было возможно, хорошо-ли бы это было, т. е. нравственно ли? и какимъ бы образомъ онъ въ такомъ случа устроилъ свою жизнь? Кром минутъ любви и увлеченія онъ не воображалъ себ другой жизни. Истинная любовь сама въ себ чувствуетъ столько святости, невинности, силы, предпріимчивости и самостоятельности, что для нея не существуетъ ни преступленія, ни препятствій, ни всей прозаической стороны жизни. —

Вдругъ сани остановились, и это прекращеніе равном рнаго, убаюкающаго движенія разбудило его. <На л во отъ него видн лось довольно большое для города, пустое, занесенное сн гомъ м сто и н сколько голыхъ деревьевъ, направо былъ подъ здъ низенькаго, н сколько криваго с ренькаго домика съ закрытыми ставнями.

«Что, мы за городомъ?» — спросилъ онъ у кучера.

«Никакъ н тъ, евто Патріарши пруды, коли изволите знать, что подл Козихи». —>