Полное собрание сочинений

– Да какая нам разница? Кем мы ее воспитаем, тем она и будет! А она мне очень приятна, да и ты тоже будешь ее любить как родную дочь, я уже сейчас вижу.

– Ладно, допустим, что так. А как с ответом на твой вопрос о документах? Где мы их для нее достанем? Как ее воспримет общество? А она его? А как она будет развиваться?

– Не знаю, но пока все в порядке. Ты же сама вчера обещала что-нибудь придумать. Для каждой задачи придет время – вот тогда и будем ее решать. Планировать, конечно, нужно. Но не очень далеко вперед. Жизнь диктует свои условия, ситуация все время меняется. Бог даст день – Бог даст пищу, как говорила моя покойная бабушка.

– Бог уже дал нынешний день, а пищу я принесла, так что давай сейчас покушаем, а потом попробуем покормить ее. Да, ей же нужно придумать имя.

Милочка принялась готовить завтрак, а я – накрывать на стол.

– Я уже думал об этом. Пусть будет Антонина, как твоя мама.

– Нет, пусть лучше будет Галина, Галочка. Она ведь родилась как птичка.

– Да какая же она Галка? Она же белокожая и белокурая! Скорее Светка! Но на это я никогда не пойду, сама понимаешь.

– А я бы и не возражала.

– А я не тебя имел в виду, а ее – Светлану, а также наших детей, соседей и всех остальных.

– Тогда как?

– Давай посмотрим в православном календаре. Вот он. Говоришь, хорошо бы птичье имя? Так… Акилина – орлиная… дальше Лариса – чайка, а вот Лукия – светлая. Больше птичьих имен в этом календаре нет.

– Во-первых, Лукия – совсем не птичье имя, а то же, что Светлана. Кроме того, Лукия, Луша – не звучит. Вот Лариса – ничего бы. Ты как?

– Согласен, красивое имя. Ларочка, Лорочка, Ларик – как будем ее называть мы?

– Лара – это, по-моему, лучше всего.

– Годится.

Лариса проснулась, когда мы уже закончили завтрак. Простыня под нею была опять мокрой, и мы понесли Ларису в ванную – мыть.

– Теперь всегда будем надевать вот это, пока не научимся проситься в туалет. Поняла, Ларочка? Во-о-т так, – приговаривала Милочка, закрепляя на Ларе только что купленные «памперсы» для взрослых, – неси ее на место, будем кормить.

Мы напоили ее теплым молоком, которое ей явно пришлось по вкусу. Она почмокала губами и улыбнулась.

– Милочка, она хочет еще.

– Хватит на первый раз. Теперь я ее осмотрю при дневном свете.

Лара опять крепко уснула, и Милочка принялась ее осматривать.

– Все как у обычного человека. Скелет нормальный, во всяком случае, при прощупывании. Сердцебиение нормальное. Двадцать четыре зуба, но есть места еще для двух с каждой стороны. Если вырастут, будет тоже как у нас, тридцать два. Шейные позвонки в норме. На рентген бы ее. Но и там, судя по всему, тоже все будет в норме. Артериальное давление низковато, но ничего, терпимо. Нужно измерить ей рост. Неси свой «прецизионный инструмент».

– Метр сорок восемь.

– Достаточно на сегодня. В понедельник я принесу все необходимое для анализа крови и сделаю его сама. Лучше к этому никого не привлекать. Чем позже люди узнают о Ларочке, тем лучше.

В обед Лариса уже, как нам показалось, привычно попила молока и, увидев стакан с водой, потянулась к нему.

– Пить, моя птичка? На, на, попей, – и Милочка поднесла стакан к ее губам.

– Пьть… пьть… – неожиданно произнесла Лариса и выпила всю воду из стакана.

– Смотри-ка, она говорить пытается… Вот это да!

– По-моему, Костя, это случайно.

Лариса попыталась еще что-то произнести, но мы ничего не поняли. Я указал на Милочку:

– Ма-ма! Ма-ма!

– М… мм… – произнесла Лариса, глядя на Милочку и улыбаясь.

– Вот это да! Она действительно пытается говорить! А это па-па!

– П… пп… – попыталась повторить Лариса.

– Вот это темпы развития! Ничего себе!

И мы начали учить ее говорить, указывая на предметы, а Лариса все лучше повторяла их названия. Я указал на нее самую и сказал:

– Ла-ра! Ла-ра!

– Ла-а, – повторила она, и мы засмеялись все вместе.

Мы с Милочкой по-прежнему работали по очереди – я с утра, а она вечером. Лариса делала потрясающие успехи в умственном и физическом развитии. Через две недели она уже умела достаточно ясно выражать мысли, садилась на кровати, пыталась вставать. Мы с Милочкой водили ее под ручки по комнате, и ей это очень нравилось. Она любила стоять, ухватившись за край стола или спинку стула, и улыбалась, гордая собой. Быстро поняла, что такое туалет и просилась туда по необходимости. И мы радовались ее успехам вместе с нею.

– Ты знаешь, Костя, я сделала анализ ее крови. Она ничем не отличается от крови обычного человека. Первая группа, резус-положительная. Генетический анализ ее волос тоже не показал никаких отклонений. Чудеса!

– А почему он должен что-то особое показывать? Она и есть нормальный, обычный человек.

– А обстоятельства ее появления на свет? А темпы развития?

– А какое это имеет значение?

– В этом и есть вся загадка.

Зазвонил телефон.

– Тифон! Тифон! – кричала радостно Лариса и хлопала в ладоши.

– Интересно, кто это может быть? Одиннадцать ночи! Не случилось бы чего. Милочка, ответь, пожалуйста.

– Да! Да, это я. Здравствуй, Света… Спасибо, нормально, а ты?

С минуту она слушала молча.

– Сочувствую тебе. Но чем могу тебе помочь я?

Опять пауза.