Поллианна взрослеет

«Я не хотела тебе об этом сообщать, – писала миссис Керю, изложив сперва лишь голые факты. – Я полагала, что будет жестоко лишний раз бередить старые раны или порождать ложные надежды. Я уверена, что это не он. Но даже сейчас, в момент, когда пишу эти слова, я на самом деле знаю, что отнюдь не уверена в этом. Вот почему я прошу, чтобы ты приехала. Ты просто должна приехать. Я покажу тебе его.

Мне важно узнать твое мнение. То есть я очень хочу знать, что ты скажешь! Разумеется, ты не видела нашего Джеми с тех пор, как ему исполнилось четыре года. Сейчас ему должно было быть двенадцать. Этому мальчику, насколько я могу судить (он не знает точно своего возраста), тоже двенадцать. Цвет его волос и глаз, пожалуй, походит на цвет волос и глаз нашего Джеми. Этот мальчик самостоятельно не передвигается, но инвалидом он стал вследствие травмы, полученной шесть лет назад. Его состояние усугубилось после падения, через четыре года после той первой травмы. Получить внятное описание внешности его отца не представляется возможным. Но из того, что я смогла выяснить, ничто не свидетельствует безусловно за или категорически против того, что речь идет о муже нашей бедной Дорис. Соседи называли его «профессором», он был чудаковатым, а его имущество составляли лишь несколько книг. Возможно, это что-то значит, а может, и нет. Джон Кент, безусловно, обладал рядом странностей и склонностью к богемному образу жизни. Любил ли он книги, я не помню. Может, ты помнишь? Звание «профессора» он мог запросто сам себе присвоить, либо просто его так прозвали за его внешний вид. Что же касается мальчика… Я не знаю, не могу сказать определенно… Но очень надеюсь, ты сможешь!

В смущении,

Твоя сестра Рут».

Делла примчалась, как только прочитала письмо, и немедленно отправилась посмотреть на мальчика. Но она тоже ничего не смогла сказать определенно. Как и сестра, она сказала, что, скорее всего, он не их Джеми. Но в то же время нельзя было исключить того, что в конечном счете это мог оказаться именно он. И так же, как Поллианна, Делла видела вполне, как ей казалось, приемлемый способ решения.

– Рут, почему бы тебе не взять его к себе? – предложила она сестре. – Ты могла бы даже усыновить его! Было бы хорошо и для тебя, и для бедняжки-мальчика, и…

Миссис Керю вздрогнула и не дала сестре даже закончить фразу.

– Нет, нет, я не могу, – простонала она. – Мне нужен только мой Джеми, мой любимый Джеми, и никто другой.

Вздохнув, Делла вернулась на работу, в санаторий.

Но миссис Керю ошибалась, думая, что таким образом вопрос решен и тема закрыта. Тревожные мысли не оставляли ее, и ночные раздумья усиливали дневные сомнения. Вдобавок, ей было все труднее ладить с Поллианной.