Полигон

Это не походило на ту детскую забаву, что была с энтами: сейчас медведю противостоял сильный и опытный соперник, мгновенно нанесший ему несколько глубоких ран своими бритвенными когтями. Прикинув, что при таком раскладе его не убережет даже густая шерсть, Костян начал делать то, что умел лучше всего – выводить на болевые.

Стараясь не допускать оскаленную пасть с острыми клыками до своей шеи, Костян надежно зафиксировал правую лапу оборотня, подбил бедром и резким движением перекинул его через себя. Вот только вместо того чтобы прижать соперника к земле, Костян, не отпуская руку, крутанулся обратно, перехватив оборотня за локоть и запястье.

Послышался громкий хруст и полный боли вой – плечо оборотня вылетело из плечной сумки и, разорвав мышцы и кожу, вышло наружу. Не останавливаясь на достигнутом, Костян всем своим весом упал на внешнюю часть локтя, ломая кость сразу же в нескольких местах.

Не дав оборотню подняться и даже не пытаясь провести удушающий, Костя рванул лапу на себя, пытаясь вырвать ее с мясом, но противник уже пришел в себя. Волколак рванулся сначала в сторону, но почувствовав, как трещит выламываемая лапа, вцепился свободной лапой в правое плечо медведя, подтягивая его к себе.

«Вот черт!» – успел подумать парень, с ужасом наблюдая, как прямо у него на глазах исчезает открытий перелом локтя, а сам он отрывается от земли.

Силы в покалеченном оборотне было столько, что он одной левой удерживал далеко немаленького мишку на весу.

Костян не стал досматривать, как кости оборотня с противным скрежетом встанут на свои места, и гадать, куда попадет первый удар врага, восстановившего свою лапу. Вместо этого он махнул правой лапой, чувствуя, как плечо начинает ломить от боли, и, обвив вытянутую конечность разъяренного оборотня и зафиксировав ее левой, парень «выстрелил» задними лапами противнику в грудь.

– НННА!

Хруст вылетающих из суставов костей ласкал слух Костяна целую секунду, а затем пришла боль.

Оборотень перехватил неугомонного мишку уже зажившей правой лапой и вцепился зубами Константину в плечо.

– Ааааргх! – зарычал Костян, извиваясь, насколько это было возможно сделать с его весом, в стальных тисках оборотня.

Дернув плечом, Костян со всей силы мотнул своей башкой, ломая оборотню нос и, поймав момент, когда волколак разжал свои зубы, подобрал под себя задние лапы и рванулся назад. Оборотень сделал по инерции шаг вперед и покатился на землю в обнимку с медведем.

Костян, из-за всех сил удерживая пасть волколака на расстоянии, без остановки работал задними лапами, раздирая брюхо и грудь оборотня, но удушающая хватка последнего поднималась все выше и выше к горлу медведя, а зубастая пасть опасно щелкала у самого носа, обдавая мишку смрадным дыханием.

Пантера атаковала неожиданно.

Дождавшись, пока все внимание оборотня целиком и полностью сконцентрируется на медведе, кошка стремительно прыгнула на спину волколаку и бешено заработала лапами, вырывая из плеч и спины оборотня огромные куски мяса.

Застигнутый врасплох оборотень заметался, ослабив хватку. Костян тут же ушел из ослабевшей хватки, перехватил оборотня, не давая ему развернуться и, снова зафиксировав ближайшую лапу, провел болевой. Медведь, не давай оборотню опомниться, всем телом навалился на лапу, не обращая внимания на удары и укусы запаниковавшего оборотня. Послышался влажный хруст повторно ломаемой кости. Переборов брезгливость, Костян впился зубами в злополучный локоть, разгрызая сухожилия, сминая кости и разрывая мышечные ткани.

«Фу, какая гадость! – мелькнула непрошенная мысль, но Костян тут же задавил ее весомой аргументацией, – слишком сильна регенерация у этого чертового волколака! По-другому никак!»

Оборотень, атакованный с двух сторон, завыл, заметался и попробовал было скрыться бегством, но Костян висел на нем, словно охотничья собака, медленно, но верно зажевывая зубами жесткую неподатливую шкуру. Кошка прыгала здесь же, нанося страшные удары лапами по жизненно важным точкам.

Волколак замедлился и вынужденно ушел в глухую оборону. Казалось, из его тела вместе с кровью хлещет и сама жизнь. Костян, смекнув, что чем больше повреждений ему нанести, тем медленней он будет регенерировать, принялся бить по артериям и венам, вспарывая когтями и вгрызаясь зубами.

Чувствуя, что еще немного и действие дубовой коры пропадет, мишка технично ломал все, до чего мог дотянуться. Оборотень уже не рычал, а лишь безнадежно тянул одну ноту, сопротивляясь из последних сил.

В какой-то момент Костян почувствовал, как тело оборотня начинает течь, меняться, опадая на землю мокрыми от крови кусками шерсти. Отпрянув в сторону, парень с омерзением наблюдал за процессом обратной трансформации.

Через несколько ударов сердца перед ним лежал изорванный до костей хрипящий старик.

Пантера, незаметно для Костяна обернувшаяся красивой молодой девушкой лет двадцати пяти, не обращая внимания на свою наготу и прилипающие к влажной спине густые и черные словно смоль волосы, склонилась над умирающим оборотнем: