Полигон

– Ладно, – ухмыльнулся повеселевший Константин, – заканчиваем балаган, отдыхаем, высыпаемся и готовимся телепортироваться в неизвестность. Еды у нас всего на три недели, так что без вариантов. А с вами, мэтр Раби, я бы хотел пообщаться с целью уточнить, на что мы еще можем рассчитывать в случае форс-мажора.

Глава 25

Интерлюдия II. Часть 1. Максимилиан, Ната и Костян

– Ого, – не скрывая зависти в голосе, произнес Максимилиан. – Костян, это ты?

Бурый медведь посмотрел на лучника и улыбнулся. Кому-нибудь когда-нибудь улыбался лесной медведь? Максимилиан и не заметил, как снова оказался на дереве.

– Костян, не дури, ты ж мне все кости переломаешь, давай не будем вспоминать старые обиды?

Медведь, не спеша, словно привыкая к новому телу, направился к дереву.

– Серьезно, Кость, – не на шутку забеспокоился Максимилиан, – не вынуждай меня в тебя стрелять.

Медведь задумчиво посмотрел на Макса, покосился на еле сдерживающую смех Нату и подошел к дереву.

– Костя, Костяяя, КОстяяяАААА!!! – заболтался на суку Максимилиан.

Столетнее дерево дрожало и колыхалось под ударами мишкиных лап, словно тростник на ветру.

– Натаааа, скажи емууууу, – из последних сил цепляясь за ставшую столь ненадежной ветку, ныл Максимилиан.

– Кость, ты теперь в любой момент можешь перекидываться, да? – с любопытством поинтересовалась Ната, не спуская глаз с пантеры.

Медведь отрицательно покачал головой и, потеряв интерес к дереву со свисающим с него Максом, направился к костру.

– Все, Кость? Мир, дружба, жвачка? – уточнил Максимилиан вслед мишке и спрыгнул с дерева. – Ты скажи мне как молодой ученый молодому ученому, откуда вес взялся? Это же против всех законов физики!

Рассевшись вокруг костра, друзья, не сговариваясь, уставились на застывшую на краю поляны пантеру. Та снисходительно зевнула и вальяжно прошла к костру.

– Я так понимаю, проблемы с потерей рассудка нам больше не грозят? – осторожно поинтересовался Максимилиан, помешивая огненной стрелой угли в костре.

Мишка отрицательно покачал головой.

– Может, обратно перекинешься? – предложила Ната.

Пантера тут же взвилась на все четыре лапы и угрожающе зашипела.

– Хотя тебе и так, наверное, хорошо, – внезапно поменяла мнение девушка, оценив длину когтей ночной хищницы.

– Костян, ну ты, это… Все? Полностью инициировался? – ткнул друга в мохнатый бок Максимилиан.

Медведь вопросительно посмотрел на пантеру, на что та отрицательно покачала головой.

– Понятно, – протянул Максимилиан, – а вы, девушка, когда перекинетесь? Ну а что? – пожал плечами парень, ловя на себе взгляды друзей. – Интересно ведь посмотреть на подругу нашего Кости.

Пантера насмешливо покосилась на Максимилиана и пренебрежительно фыркнула, медведь же смутился и покраснел. Видеть покрасневшего от смущения медведя было настолько необычно, что Ната звонко прыснула в кулачок.

– Ребята, представьте только, – мгновенно переключился на другую тему Максимилиан, – мы теперь идеальная лесная тройка. Для леса прям вообще идеально. По грибы ходить – одно удовольствие!

Пантера поморщилась шутке рейнджера, перевела взгляд на медведя и критически его осмотрела, после чего страдальчески закатила глаза.

– Какая-то наглая кошка, – недовольно проговорила Ната, перехватывая свой скипетр поудобней. – Пришла тут, такая вся из себя, корчит непонятно что! Да и вообще…

Пантера совсем по-человечески подняла перед собой лапу, призывая к тишине и, навострив уши, посмотрела в лес. Ребята, замолчав, проследили за ее взглядом. Ночная хищница поднялась на все лапы, стегнула по бокам хвостом и направилась в кусты. На полпути она остановилась и недоуменно посмотрела на медведя, как бы спрашивая его: «Ты почему все еще сидишь на месте?».

Костян непонимающе посмотрел на пантеру, потом на друзей, просопел что-то непонятное себе под нос и грузно поднялся с места. Пантера страдальчески вздохнула и, не дожидаясь Костяна, прыгнула в заросли, скрывшись из виду. Мишка недовольно рыкнул и рванул в лес следом за кошкой.

Он бежал, полагаясь в большей степени на обоняние, нежели на зрение.

Бежалось на удивление легко, дискомфорта не ощущалось от слова совсем. Костян будто всю жизнь провел в шкуре медведя. Он чувствовал каждый коготь, каждую мышцу. Тело распирала сила, хотелось выплеснуть излишки, поделиться со всем миром ощущением счастья, свободы и мощи.

Костян мчался за мелькавшим черным хвостом, то догоняя его, то вновь отставая. Парень с каждой минутой наращивал темп, аккуратно проверяя возможности нового тела. Он настолько увлекся процессом, что не заметил, как привычный лес сменился редкими сухими деревьями. Вместо мягкой травки под лапами зачавкало болото, а шелест листьев и светлячков сменился глухой тишиной и скрипом коряг, торчащих из-под воды.