Полярный конвой. Пушки острова Наварон

— Очень мне нравится в немцах умение делать прекрасное вино, – громко сказал он. – Спорю, что вам нельзя попробовать его! Угадал? А пойло, которое делают наверху21, начинено смолою так, что его можно употреблять только вместо горючего для фонарей. – Он умолк на минуту. – Конечно, если вы знаете честных людей на островах, они достанут вам немного озо22, но мало кто из наших может делать озо лучше мозеля или рейнвейна.

21 Так жители островов называют материк.

22 Вино, вид местного греческого самогона.

Солдат поморщился. Как большинство военных, он презирал предателей, даже если они были на их стороне.

Правда, в Греции предателей оказалось не так уж много.

— Я спрашиваю, что за судно и куда идет? – холодно повторил он.

— Каик «Агион». С грузом для Самоса, – гордо ответил

Меллори и добавил значительно: – По приказанию.

— Чей приказ? – спросил солдат.

— Господина коменданта из Вати, генерала Крейбеля, –

почтительно сказал Меллори. – Вы, конечно, слышали о герре генерале, правда? – Меллори знал, это подействует: о командующем десантными войсками генерале Крейбеле, поклоннике железной дисциплины, знали далеко за пределами островов. Меллори мог поклясться, что лицо солдата побледнело, но тот не успокоился.

— Бумаги есть? Рекомендательные письма?

Меллори устало вздохнул и повернулся к рубке.

— Андреа! – позвал он.

— Чего надо? – Массивная фигура грека показалась в проеме. Он слышал разговор и продолжал игру Меллори: открытая бутылка вина почти скрывалась в его лапище. Он подошел поближе и сказал недовольно: – Не видишь, я занят. – Потом оглядел солдата и так же недовольно спросил: – Чего ему?

— Наши пропуска и рекомендательные письма герра генерала. Они внизу.

Андреа с ворчанием спустился вниз. На берег перебросили канат, подтянули корму и передали солдату бумаги. Они были сделаны отлично. Вплоть до фотостатического факсимиле генерала Крейбеля ничто не могло вызвать ни малейшего подозрения в их оформлении. Солдат вернул бумаги с невнятными словами удовлетворения.

Только сейчас Меллори разглядел, что перед ним совсем юнец, лет девятнадцати: чистое открытое лицо, не похожее на лица молодых фанатиков из эсэсовских дивизий, осмысленные живые глаза. . Меллори подумал, что ему не хотелось бы убивать этого мальчишку в солдатской форме.

Он сделал знак Стивенсу. Тот передал полупустую корзину с бутылками мозельского, Меллори указал в сторону сторожевой башни:

— Сколько вас там наверху?

Солдат мгновенно насторожился, на лице вновь появилось враждебное и недоверчивое выражение. Он глухо спросил:

— Зачем вам это?

Меллори с притворным отчаянием простер вверх руки, простонал и огорченно обратился к Андреа:

— Ты видишь, какие они? Никому не доверяют. Думают, что каждый. . – Он поспешно обернулся к солдату. –

Мы не хотим создавать себе хлопоты всякий раз, когда сюда заходим. Мы пойдем на Самос еще раз через пару дней. Нужно сплавить партию мозельского, – пояснил он. –

Генерал Крейбель хорошо снабжает. . э-э-э... своих специальных агентов. Да, вам наверху, на солнце, видно, не сладко приходится. Вот, бери по бутылке на брата..

Сколько бутылок?

Успокаивающее упоминание о том, что они вновь вернутся, имя генерала и заманчивое предложение окончательно лишили солдата подозрительности. Помогло наверняка и то, что немец представил себе реакцию товарищей. Если те узнают, что он отказался от вина...

— Нас только трое, – недовольно пробурчал солдат.

— Вот три бутылки, – поощрительно сказал Меллори. –

В следующий раз привезем вам рейнвейн. Прозит! – Он встряхнул своей бутылкой, показывая хорошие манеры перед немцем, и добавил гордо: – Ауфвидерзеен. .

Солдат пробормотал слова благодарности, постоял в нерешительности, сконфуженно поглядел на бутылки, круто повернулся и неторопливо зашагал по берегу. Бутылки тонко позвякивали в его руке.

— Всего трое. Это облегчает задачу, – подытожил

Меллори.

— Здорово, сэр! Отличный спектакль! – горячо перебил его Стивенс.

— Просто спектакль, – поправил Меллори, небрежно развалившись на палубе возле люка. – Просто спектакль, черт возьми!

— Это было потрясающе, начальник, хотя я не понял ни единого слова!

— Благодарю вас, но боюсь, что поздравления несколько преждевременны, – пробормотал Меллори. Внезапный холодок в голосе озадачил их, все посмотрели в направлении его указательного пальца.

Солдат остановился в двухстах ярдах, повернулся к лесу. Через секунду они увидели еще одного, который что-то возбужденно говорил первому, указывая в сторону каика. Наконец оба исчезли в зарослях.

— Порядок! На сегодня достаточно. Займитесь делами.

Слишком подозрительно, если бы мы игнорировали этот случай. Но еще подозрительней придавать ему слишком много значения. Лучше не скапливаться, – подытожил

Меллори.

Миллер с Брауном спустились в машинное отделение, Стивенс прошел в рубку. Меллори с Андреа остались на палубе «распивать» вино.

Дождь перестал моросить. Ветер был еще крепок.

Верхушки сосен гнулись под его порывами, но берег надежно защищал каик.

— Как вы думаете, что происходит, сэр? – донесся голос

Стивенса из темной рубки.