Полет цикады

— Спасибо! — Анна искренне радовалась возможности оставить при себе обоих. — А ты сам? Ты можешь иногда устраивать для меня представления?

— В любое время и столько, сколько Наири пожелает. Если будет её воля — я умру на канате.

— Да что ты все о смерти, — Анна поморщилась. Да еще ребенок разошелся. Пинался так, словно в футбол играл. — Вы уже завтракали?

Рийта едва сдержалась. Если разделять трапезу с рорагами считалось более-менее допустимым, то с уличными актерами...

— Тассан и Соми благодарят Наири за заботу. Мы не достойны такой милости.

— Тогда... Рийта, позаботься о них. Соми, ты можешь сыграть прямо сейчас?

— Если мне принесут мою цитру, госпожа! — впервые подала голос девушка. До этого Анна слышала его только один раз — когда Соми пела колыбельную.

Музыка заполнила беседку, поплыла между деревьями... Анна прикрыла глаза. Ребенок тоже успокоился, затих, лишь изредка осторожно толкаясь.

— Ему понравилось, — Анна погладила живот.

На лице Соми расцвела улыбка.

А Анна задремала, убаюканная мелодией. В последнее время постоянно хотелось спать.

— Наири? — разбудил её тихий шепот.

Эйр сидел рядом, лаская взглядом.

— Ты давно здесь?

— С полчаса. Прости, что разбудил... но может, тебе стоит прогуляться? Тебе рожать скоро...

— Сколько я спала? — Анна оглянулась.

Соми старательно играла.

— Ох, прости! Я заснула самым бессовестным образом! Ты должна была остановиться!

— Я счастлива, если моя игра пришлась по вкусу Наири. Я готова играть вечно, лишь бы госпожа была довольна.

— Ступай, отдохни, — велела Анна. — Проводите её кто-нибудь!

Из-за спин служанок вышел Тассан. Он подхватил сестру под руку и увлек её од дорожке прочь от свиты Наири.

— Все распоряжения сделала? — рассмеялся Эйр и подал руку. — Ну, пойдем?

Песок хрустел под ногами. Уютный, привычный звук. Анна шла не торопясь, опираясь на руку Эйра. А за очередным изгибом тропинки замерла, не в силах сдержать восхищенного вскрика:

— Что это?

На берегу покрытого лотосами пруда возник павильон. Белые и голубые занавески скрывали происходящее внутри от любопытных взоров, но по знаку Эйра служанки закрепили их лентами.

Прямо в центре расположилась круглая кровать. Семицветные канаты спускались к ней из-под потолка, а в изножии стояла золотая купель.

— Дитя Наири может появиться в Храме только, если оно зачато от человека. Для полукровок возводят отдельное здание. Тебе нравится?

Анна поднялась по ступенькам:

— Опять какой-то особый ритуал?

— Да. Тебе нравится павильон? Посмотри, он целиком из сандала! Когда будет гореть...

— Что? — почему-то Анна не удивилась.

— После родов павильон сожгут, дабы зло не коснулось ни мать, ни дитя. А аромат от сандала поднимется до самых небес, и ветер разнесет его на север, запад, юг и восток, дабы все знали, что Наири благословила Эстрайю.

— До сих пор благословением другое называлось... — она провела рукой по краю колыбели. — А когда наследник рождается, тогда сжигают Храм?

— Наследница. Мужчина не может занять трон Наири... но может стать её отцом. И нет, Храм не сожгут, но в течении трех ночей фейерверки будут освещать небо, а если родится девочка — то две недели.

— Ужас! — Анна поежилась. Жить полмесяца под грохот канонады её не прельщало: уставшая после родов, жаждущая покоя... Да и ребенку подобное не на пользу. — А потише нельзя?

— Наири, злые духи... Наири! Анна! — Эйр кинулся к ней, подхватил на руки, — Лекаря сюда! Госпожа, что с вами?

— Все... все в порядке, — Анна не могла распрямиться от смеха. — Злые духи... Эйр, я это и вправду услышала от инкуба? От демона? Вы боитесь злых духов?

— Воды. Выпейте воды! — у губ оказалась чаша. — Да что такого я сказал?

— Вы же демоны, Эйр! О каких духах может идти речь?

— О порождениях магии, Анна. Думаешь, я шучу? Рораги могут долго держать щиты, но и сариты способны на мощные атаки. А если начнут хитрить...

— Покушения не прекратились, да? — серьезный разговор помог прийти в чувство.

— Наири не следует беспокоиться, — тут же склонился Эйр. Он всегда очень легко переходил от роли заботливого мужчины к образу идеального телохранителя. — Наши жизни тому порукой.

— Сколько?

— За последнюю неделю — ни одного. Так что Наири может успокоиться.

Но Анна ему не поверила — в глазах рорага затаилась тревога. И страх.

— Чего ты боишься, Эйр? — его щека была холодной и щетина чуть царапнула ладонь. — Ты уже три ночи проводишь вдали от меня.

— Простите, Наири. Больше такого не повториться.

Она провела от скулы вниз, коснулась губ — ей всегда нравилось к ним прикасаться. И тут же получила в ответ легкий поцелуй в кончик пальца.

— За что мне подобное счастье? — его шепот услышала только Анна. — Ты, наверное, устала... Отдохнешь в беседке?

Павильон в окружении жасмина всегда ждал Наири. Несмотря на осень, кусты обильно покрывали белые махровые цветы, и их аромат наполнял воздух.

— Как вы это делаете? — пытала Анна садовников, но те лишь кланялись, не зная, что ответить. В конце-концов, она оставила их в покое, списав все на магию, которой в последнее время в Эстрайе стало больше.