Читаем Погаснет жизнь, но я останусь: Собрание сочинений полностью

В эскизе дышитЗнак мужества японца —Цветенье вишен.И, словно диск червонца,Встает над миром солнце.<p><strong>ЧЕТВЕРОСТИШИЕ</strong></p>Радость разума и волиИ победы торжество,А вокруг пустое поле,Никого и ничего.<p><strong>ДВУСТИШИЕ</strong></p>Под знаком Эриса родился я,И Эрос и Эрот – мои друзья.<p><strong>ЧЕЛОВЕК ИЗ ПОДПОЛЬЯ</strong></p>Нам предлагает он упрощенноПрограмму жизни доморощенной:Власть для порядка и морали,Чтоб мы о Боге вспоминали.В стране свобода расчлененияИ нет цензуры сочинения.Единоличные заборы,Славянофильство без собора.Все одиночки одинаковы.Он рак-отшельник, корпус раковый.Он сам в себе и полон злости.К такому не поедешь в гости.<p><strong>СТЯЖАНИЕ</strong></p>Кащей бессмертен средь вещей,В вещах его защита.Возьми пожиже тех же щейИ влей в свое корыто.Возрадуется волчья сыть,Смелей расправит плечи.В клещах вещей вольготней жить,Но умирать не легче.<p><strong>ДОМЫСЛЫ</strong></p>Как араб, считаю звезды:Нет числа им, нет конца.Размышляю у подъезда,У парадного крыльца.Наша сущность не едина,В Ноев всунута ковчег:В одном смысле ты скотина,В другом смысле — человек.Психопат и неврастеник –В этом смысле я поэт.А без смысла, как без денег,Никакой услады нет.Эмигранты нынче скисли,Словно сливки под грозой.И понятно, в этом смыслеЯ неистовый и злой.Коль иду за девкой следом,Все же шагом, не бегом;Разумею в смысле этом,Не в каком-нибудь другом.<p><strong>СЧАСТЬЕ</strong></p>Семь пятниц на неделеДля неги и стихов.Сорви, на самом деле,С безумия покров.Живи не еле-еле —Вовсю, без лишних слов,Как Розанов в постели,Как козлик без штанов.<p><strong>ПОЛ И ХАРАКТЕР</strong></p>Характер наш – непостоянный,В полах единства тоже нет:Мужской и женский, деревянныйИль каменный, и есть паркет.Паркет, конечно, натираютДо блеска, не жалея сил:С цветной мозаикой по краюОн элегантен, свеж и мил.Но от всеобщего раскола,И чтобы не погиб народ,Мы связаны инстинктом полаЖивого, в остальном — разброд.Разнообразные затеиВ совокупленьях — не позор.И каждый действует, потея,Как настоящий полотер.<p><strong>БЛАГОДАРОК</strong></p>Растешь цветком упрямым тыСредь быта черствой арктики:Мечты мятежные чисты,Душа полна романтики.Глаза от радости синей,В губах улыбок ниточки,Но всё же мне всего милейТвои девичьи сисечки.Лукавой верю я судьбе,Не ставя многоточие,Вручаю, милая, тебеМой ум, талант и прочее.<p><strong>МАТЕРИАЛИЗАЦИЯ</strong></p>Научная семантикаНе вскроет смысл мечты.Душе нужна романтика,Любви нужны цветы.Дать ротику эротику,В удел для тел – кровать,Чтоб животом к животикуПрильнуть и колдовать.Не в меру удивительно,Как явь из дебрей сна,Когда мечта в действительностьПочти воплощена.<p><strong>ЖУТЬ</strong></p>
Перейти на страницу:

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология