Подземный огонь

Грифон с трудом поднял голову и посмотрел на нас темно-желтыми глазами с вертикальным узким зрачком. Все-таки живой. И говорит по-людски. На аквилонском наречии. Мда-а…

Пожалуй, теперь я понимаю, за что Его величество ценит Халька. За то, что Юсдаль-младший редко чему-нибудь удивляется. Пока король, Паллантид и его гвардейцы, да и я тоже, раскрыв рты, глазели на невиданного зверя, библиотекарь вскочил, приказал вознице Омсы сбегать к колодцу на соседний двор, а когда вода появилась, без всяких опасений подошел к грифону. И здесь Хальк не растерялся. Честно признаться, любой бы долго ломал голову, как напоить эдакую тварь, а он вытащил свой кинжал, положил его рукоятью в приоткрытый клюв зверя, и осторожненько, по лезвию, начал выливать воду из ведра. Струя текла по клинку, попадая в глотку грифона. Тот глотал. Мы стояли и смотрели, не совсем веря своим глазам.

— У него крыло сломано, — послышался виноватый голос Омсы. — Не извольте гневаться… Это не мы сломали, он сам. За моими овцами охотился, гад!

— Уберите прочь эту свинью на двух ногах, — снова услышали мы голос зверя. — И пожалуйста, вытащите меня наружу. Здесь тесно и плохо пахнет.

Звук речи грифона смахивал на тихие удары гонга из храма Эрлика. Металлический голос. Не один человек так не говорит.

— Потащили? — Хальк решительно глянул на стоявших вокруг людей. — Только надо снять заднюю стенку повозки. Паллантид, прикажи позвать еще человек шесть Черных Драконов. Нам втроем не справиться. Тяжеленькая зверюшка…

Гвардейцы, свободные от службы, скоро прибежали, и, выломав доски заднего борта фургона, все вместе выволокли грифона наружу. Хальк руководил. Вернее, мешал всем, бегал вокруг и надоедал глупыми командами. А барон, изрядный силач по виду, стоял рядом и даже помощь не предложил. Просто пялился и беззвучно шевелил губами. Наверно, подсчитывал, какую награду получит от короля. Я хотела ему сказать, чтобы он на особую мзду не рассчитывал, но решила не портить человеку настроение. Барона и так едва чуть ли не до смерти перепугали, угрожая виселицей.

Крыло у грифона действительно оказалось сломанным. Это определил Хальк, осторожно развернув и ощупав его. Кость сломалась ровно, без осколков, как сухая палочка, а не как зеленая ветка. Библиотекарь утверждал, будто перелом чистый и быстро заживет. Гвардейцы уставились на ямурлакское чудище, снова замолчавшее и закрывшее глаза.

Хальк решил, что теперь может вовсю распоряжаться без согласия короля. Он приказал десятнику привезти с кухни большую тележку, на которой обычно возили мешки с мукой, ящики с овощами или бочки. Его величество деревянно молчал. Потом библиотекарь сказал гвардейцам погрузить зверюгу и прикрыть мешковиной. Король опять промолчал. Но когда Хальк велел отвезти грифона в жилые покои замка, правителю страны пришлось вмешаться.

— Еще чего! — похоже, король на самом деле возмутился. Действительно, куда это годится — тащить вонючую, хоть и говорящую тварь во дворец! — На конюшню и никуда больше!

— Лошади испугаются, — встрял Паллантид. — Лучше в зверинец, там ему самое место.

— Ну нет! — Хальк вовсю пользовался королевским расположением. — Тогда ко мне в библиотеку! Я сам займусь сломанным крылом. Мой король, ты подумай — за несколько тысяч лет люди впервые увидели подобное существо!..

Барон еще долго нес малоосмысленную чепуху про торжество науки, про то, что мы можем узнать от этого несуразного чучела некие великие тайны, наконец, про Ямурлак и государя, который должен быть, как он выразился, «просвещенным». Долгая была речь, и к завершению оной король все-таки согласился, предпочтя уступить, чем выслушивать нескончаемую ученую болтовню.

Я услышала, как Его величество пробормотал:

— Ну и пускай тащит к себе. По крайней мере, его же и сожрут первым.

Едва повозка, сопровождаемая Черными Драконами и библиотекарем, укатила, к королю и оставшемуся во дворе Паллантиду медленно подошел барон Омса.

— Государь, — толстяк стянул с головы шапку и мял ее в руках. — Не извольте гневаться… Вы, я понимаю, зверюшку-то забрали? Может, награда какая будет за поимку? У меня зверь трех крестьян когтями поранил… Коров напугал. Овцу разорвал и насмерть сожрал… А, государь?

Несколько мгновений король размышлял, а затем повернулся к капитану гвардейцев, распорядившись:

— Паллантид, напиши господину барону бумагу. Я жалую ему тысячу кесариев золотом. Потом отошлешь барона к канцлеру Публио, пусть уплатит, — король перевел взгляд на Омсу. — Барон, если канцлер откажется давать деньги, будь настойчивей. Он заплатит, нужно только постучать кулаком по столу. Если что — ссылайся на меня.

Просиявший Омса и Паллантид ушли.

— Вечером у Публио будет то еще представление, — сказала я.

— Сам знаю, — буркнул король и очень похоже передразнил почтенного канцлера: — Казна пуста, а Ваше величество изволит швыряться последними грошами направо и налево! Знакомо до отвращения. Но обязан же я был хоть немного заплатить этому Омсе!

— Конечно, должен, — подтвердила я. — Ты все правильно сделал, мой король. Любопытный зверь, правда?