Подземный флот маркшейдера Вольфа

— Не… — робко ответил «штурман» Кит.

— А то, что мой отец, то есть твой дед, рассказал мне одну сказку… или легенду… Она передается в нашем роду по наследству, — продолжал папа. — Я все думал, когда ее тебе рассказать. Ты же вроде в маму. Логик, скептик, рационалист… ну и пофигист кстати, а это уже от меня. Ведь на смех отца поднимешь, плюнешь и забудешь. А мне надо было, чтобы ты дальше эту сказку передал… А теперь оказалось, что уже и не нужно передавать. Час настал.

Папа ненадолго замолк и вгляделся в сумеречный осенний двор так напряженно, будто хотел различить в сумраке этот наставший час.

— Похожа эта сказка-легенда на твой рассказ… Только она с противоположным знаком. — Папа снова остро посмотрел на сына, его глаза прямо сверкнули «молыньями». — Врубаешься, Эйнштейн?

— Не-а… — не стал напрягаться Кит, чуя совсем неладное.

— То-то и оно. — Папа тряхнул головой и шмыгнул носом. — Эта сказка про то, как в начале прошлого века один русский изобретатель создал машину времени и посмотрел, что произойдет в будущем. А там — две мировых войны, а между ними в самой России жуткая революция, еще одна война и репрессии, да и потом в мире всё не слава Богу. И вот решил он тряхнуть матушку Землю, чтобы всем стало не до войн и прочих разборок, а чтобы все объединились. Воевать не друг с другом, а со стихийными бедствиями. И придумал этот безумный гений такое средство: заключить в оболочку горячее ядро Земли вместе с магмой и потрясти ядро, как коктейль… вернее бутылку шампанского… чтобы рвануло, чтобы пробка вылетела… Только не одна, а сразу все пробки, какими заткнуты все вулканы. И он создал для этого дела такую огромную подземную лодку, которая погрузится в недра Земли и сделает оболочку, как паук паутину… Теперь врубаешься?

— Угу, — только и нашел в себе силы угукнуть Кит.

Вся картина мира снова переворачивалась у него в голове, и врубаться дальше ну совсем не хотелось. Да деваться уже было некуда, а папа продолжал.

— Не смахивает ли этот гений на твоего князя Януария Веледницкого, а?.. Мировые войны он остановить не успел, а страшные катаклизмы начались на Земле спустя сто лет. Смекаешь когда?.. Вот-вот. Как раз в наше время. Наводнения, землетрясения, извержения. Сначала мало-помалу… а потом уж мало никому не показалось. Как ты можешь легко догадаться, секрет машины времени был раскрыт вновь, когда на Земле уже творился настоящий ад, вырвавшийся из глубин. И человечество действительно объединилось. Все силы были брошены на строительство подземного флота, которому предстояло не только проникнуть в глубины Земли, но и в глубины времени, чтобы уничтожить корабль безумного гения и ликвидировать сеть, в которую он затянул земное ядро… А значит, и предотвратить грядущие катаклизмы. Как тебе?

В голове Кита становилось горячее, чем в центре Земли, и, похоже, начиналось такое мозготрясение, что вот-вот извилины из ушей полезут.

— Ты погоди дрейфить, Китон, — как-то не слишком бодряще улыбнулся и подмигнул папа. — Может, еще не вечер…

В то, что «еще не вечер», совсем не верилось — тьма во дворе уже сгустилась такая, что хоть ножом ее режь.

— Погоди-погоди, мы разберемся, — твердо пообещал папа. — Трудно, конечно, поверить в то, что этот изобретатель вместо себя своих детей снарядил растормошить земное ядро и устроить тут апокалипсис… Знаешь, что это?

— Типа, конец света, — ответил мрачно, как на уроке Кит.

— Типа того… — отозвался папа, точь-в-точь как юный князь Веледницкий. — Ты послушай главное. Этой карательно-спасательной экспедиции из будущего, знаешь кто, потребуется?

Кит уже давно понял, кого в этом супе… то есть в этой сказке не хватает. Есть такая старинная русская поговорка — «попасть из огня да в полымя». Ее как раз про Кита придумали…

— Сборщик… — обреченно прошептал Кит.

— Как ты сказал?! — удивился было папа… и, тут же врубившись, кивнул. — Точный термин! Сборщик! И этот сборщик должен быть из нашего рода. Талант передается по наследству. Только одному суждено этот талант удесятерить, а другому нет… И сдается мне теперь, что этот сборщик — ты.

— Типа того… — взял на себя всю вину Кит и уныл по полной программе.

— И что мы теперь маме скажем? — спросил папа.

— А?! — встрепенулся Кит.

— Пока, конечно, ничего не скажем, — решил папа. — Сами разберемся. Ты думаешь, я еще не въехал, чем мы все рискуем?.. То-то и оно, что давно въехал. Поэтому так спокоен пока. Стресс, он потом догонит. Когда все хорошо кончится… — Папа все это не внушал Киту, а бормотал как-то задумчиво, напряженно думая о чем-то другом. — Если кончится. Сейчас наше с тобой общее главное дело — понять, на кого же мы работаем… На кого ты работаешь. На светлую или на темную сторону. И где она какая… Это тебе не теория относительности, Эйнштейн. Похоже, в этой истории ничего относительного не будет. Или-или… И запомни сразу, этот Председатель всея Земли мне тоже очень не нравится… и этот… как его?.. Лев Алексеевич…

— Константинович, — поправил вконец потерявшийся Кит.