Читаем Подвиг пермских чекистов полностью

Но отдыхать пришлось недолго. Петрова избрали председателем Воткинского поселкового Совета. Рабочие старого уральского завода высказали тем самым свое уважение к бывшему чекисту, человеку волевому, решительному и в то же время внимательному к людям, их нуждам и заботам. Почти два года работы в бесконечных хлопотах и заботах пролетели незаметно. Александр Матвеевич втянулся в новое дело, увлекся им, окружил себя надежными, верными помощниками. Много сил и энергии они отдавали благоустройству рабочего поселка, улучшению быта населения. Новый председатель вместе с депутатами намечали планы на будущее, в мечтах видели свой Воткинск развитым социалистическим городом.

Но Петрову не довелось принимать непосредственное участие в осуществлении этих планов. По рекомендации Сарапульского окружного комитета партии Александр Матвеевич был вновь направлен в органы госбезопасности. Он стал оперативным уполномоченным Сарапульского окротдела ГПУ. Ему поручили ответственное дело — расследование преступлений бывшей воткинской «народной армии», розыск тех, кто чинил расправы над коммунистами, рабочими, красноармейцами.

Первым, кто подтверждал, что некоторые участники белогвардейско-эсеровского мятежа живут и здравствуют безнаказанно, оказался некто Евдоким Пестерев. Его обнаружили и арестовали в Чечено-Ингушетии. Бывший солдат караульной роты «народной армии» работал слесарем на одном из заводов. Перед оперативным уполномоченным Сарапульского ОГПУ он вначале держался спокойно и беззаботно. Выходец из воткинской рабочей семьи, рядовой солдат старой армии, участник первой мировой войны. После революции демобилизовался, вернулся домой и сразу же устроился на завод слесарем. А через некоторое время вступил здесь в «союз фронтовиков». Возник вопрос: «Почему?» Ведь союз состоял из ярых анархистов, деятельность которых ничего общего не имела с интересами рабочего класса. Да, трудно ответить на этот вопрос. Видимо, толком не разобрался кто есть кто, поддался агитационному натиску активистов союза. Но разве таких, как он, неразобравшихся, в то время были единицы? Конечно нет. Да и не каждый, будучи в рядах анархистских или даже белогвардейских формирований, совершил преступление.

На допросах Евдоким Пестерев не отрицал и того, что ему как солдату караульной роты приходилось охранять пресловутые юрьевские «баржи смерти». Но он только выполнял обязанности часового, ни в каких карательных акциях не участвовал. Так что вина его в общем и целом не велика. Он считает, что не совершил большого преступления. Старался даже помогать арестованным. Например, содействовал побегу с баржи одного матроса, спас от смерти некоего Юсупова.

Петров не располагал данными, которые бы опровергали показания арестованного. Но чекисту не давал покоя один вопрос: почему потомственный рабочий, изменив интересам своего класса, примкнул к контрреволюционному движению?

— Честно говоря, одного в толк не возьму, — откровенно повторял каждый раз Петров на допросах подследственного, — человек ты, по всему видно, рабочего происхождения: отец твой металлистом был, сам ты — слесарь высокой квалификации, а вот когда пролетариат объявил беспощадную войну эксплуататорам и встал вопрос: с кем ты, кого защищать решил? — против своих пошел, можно сказать, в карателях оказался...

— Да какой же я каратель, господь с вами, — разводил руками Пестерев, спокойно глядя в глаза собеседника. — Мало, что ль, таких-то, как я, было мобилизовано белыми! А тех, кто карателем стал, так их на пальцах пересчитать можно. Вон Васька Цыганов или Григорий Русских, так они и не скрывали, что красных штыками кололи. Бахвалились в открытую. Мы, караульщики, помню, сами хотели расправиться с ними, да, видать, духу ни у кого не хватило.

— Так-то оно так, — размышлял вслух Петров, — но даже если ты, скажем, с испугу подался в анархистский союз или, допустим, не разобрался сразу в целях и назначении «народной армии», то потом-то, когда все-таки понял, с кем ты оказался, когда узнал, наконец, что такое «баржи смерти», почему же и после прозрения продолжал служить верой и правдой палачам трудового народа? Ведь можно было, ну, предположим, сбежать, что ли, перейти на сторону красных. До них-то рукой подать было.

— Выходит, не сообразил, а может, и струсил, — вздыхал Пестерев.

Много раз в ходе следствия Петров выезжал в Воткинск. Подолгу бродил по берегу Вотки, осматривал места, где располагалось караульное помещение юрьевской армии, где громоздились ломаными длинными рядами штабеля дров, где швартовались «баржи смерти».

В Воткинске Александр Матвеевич разыскал многих очевидцев и участников давних событий, встречался с оставшимися в живых узниками «барж смерти». Многие помнили конвоира Пестерева. Он водил арестованных на допросы, некоторых сопровождал на казнь. Но ни один из свидетелей не называл Пестерева непосредственным участником расправ.

Выслушав один из очередных докладов Петрова о ходе следствия, начальник окротдела Чашин неожиданно предложил:

Перейти на страницу:

Похожие книги

Вечный капитан
Вечный капитан

ВЕЧНЫЙ КАПИТАН — цикл романов с одним героем, нашим современником, капитаном дальнего плавания, посвященный истории человечества через призму истории морского флота. Разные эпохи и разные страны глазами человека, который бывал в тех местах в двадцатом и двадцать первом веках нашей эры. Мало фантастики и фэнтези, много истории.                                                                                    Содержание: 1. Херсон Византийский 2. Морской лорд. Том 1 3. Морской лорд. Том 2 4. Морской лорд 3. Граф Сантаренский 5. Князь Путивльский. Том 1 6. Князь Путивльский. Том 2 7. Каталонская компания 8. Бриганты 9. Бриганты-2. Сенешаль Ла-Рошели 10. Морской волк 11. Морские гезы 12. Капер 13. Казачий адмирал 14. Флибустьер 15. Корсар 16. Под британским флагом 17. Рейдер 18. Шумерский лугаль 19. Народы моря 20. Скиф-Эллин                                                                     

Александр Васильевич Чернобровкин

Фантастика / Приключения / Морские приключения / Альтернативная история / Боевая фантастика
Фараон
Фараон

Ты сын олигарха, живёшь во дворце, ездишь на люксовых машинах, обедаешь в самых дорогих ресторанах и плевать хотел на всё, что происходит вокруг тебя. Только вот одна незадача, тебя угораздило влюбиться в девушку археолога, да ещё и к тому же египтолога.Всего одна поездка на раскопки гробниц и вот ты уже встречаешься с древними богами и вообще закинуло тебя так далеко назад в истории Земли, что ты не понимаешь, где ты и что теперь делать дальше.Ничего, Новое Царство XVIII династии фараонов быстро поменяет твои жизненные цели и приоритеты, если конечно ты захочешь выжить. Поскольку теперь ты — Канакт Каемвасет Вахнеситмиреемпет Секемпаптидседжеркав Менкеперре Тутмос Неферкеперу. Удачи поцарствовать.

Болеслав Прус , Валерио Массимо Манфреди , Виктория Самойловна Токарева , Виктория Токарева , Дмитрий Викторович Распопов , Сергей Викторович Пилипенко

Фантастика / Приключения / Альтернативная история / Попаданцы / Современная проза
1917, или Дни отчаяния
1917, или Дни отчаяния

Эта книга о том, что произошло 100 лет назад, в 1917 году.Она о Ленине, Троцком, Свердлове, Савинкове, Гучкове и Керенском.Она о том, как за немецкие деньги был сделан Октябрьский переворот.Она о Михаиле Терещенко – украинском сахарном магнате и министре иностранных дел Временного правительства, который хотел перевороту помешать.Она о Ротшильде, Парвусе, Палеологе, Гиппиус и Горьком.Она о событиях, которые сегодня благополучно забыли или не хотят вспоминать.Она о том, как можно за неполные 8 месяцев потерять страну.Она о том, что Фортуна изменчива, а в политике нет правил.Она об эпохе и людях, которые сделали эту эпоху.Она о любви, преданности и предательстве, как и все книги в мире.И еще она о том, что история учит только одному… что она никого и ничему не учит.

Ян Валетов , Ян Михайлович Валетов

Приключения / Исторические приключения