Подвиг богопознания. Письма с Афона (к Д. Бальфуру)

Здесь, в сущности, идет речь о глубоких душевных расположениях. Я отлично понимаю Ваше желание удалиться от людской суеты и шума, но не должно малодушествовать. Поменьше внимания к миру. Сражайтесь мужественно за независимость души своей от всякого влияния его. Ни слава, ни бесчестие, ни шум и ни молчание его — пусть ничто не смущает душевного покоя в Боге. Презирайте все преходящее, — вспоминая о смерти и Страшном суде. Не бойтесь борьбы, положите начало и познаете неизъяснимую радость, когда увидите себя свободным от власти мира и всякого влияния его на состояние души Вашей. Будьте бесстрастны хотя бы умом.

Вы мне писали о своем желании жить со мною. Я сам по расположению к Вам и глубокому доверию душевному (больше, чем к кому бы то ни было другому) счел бы великим даром милости Божией иметь Вас своим братом — сподвижником; но это оказывается невозможным, во всяком случае в настоящее время. Я просил отца игумена дать нам (для совместного безмолвия) келлию одну из ближайших к монастырю. Лично он сначала отнесся очень благожелательно, но не решал вопроса; сказал, что нужно молиться Божией Матери, чтобы узнать волю Божию; дело очень важное. Хотел он посоветоваться с соборными старцами монастыря. Самая добрая память о Вас всех склоняла к желанию видеть Вас среди афонской братии, но по внимательном обсуждении всех обстоятельств и условий настоящей жизни на Святой Горе и отец игумен, и почти все другие старцы пришли к тому выводу, что теперь неблагоприятное время для Вашего приезда и поселения на Афоне.

Меня, между прочим, ни за что не хотят освободить от послушаний и отпустить на безмолвие. Жизнь в стенах монастыря Вам не полезна. На общих условиях с другими Вы не сможете жить. На пустынных келлиях жизнь связана с постоянными опасностями от разбойничьих нападений. Про Вас непременно узнают, не дадут покоя. Теперь на Афоне много безработных бродят; бездомные, голодные, они не дают покоя даже и сиромахам[272]. Кроме того, много других препятствий Вы встретите. Принимая все это во внимание, я думал, что лучше Вам отложить на неопределенное время свое намерение поселиться на Святой Горе.

Не оставляйте молитвы за меня, грешного,

Любящий Вас о Господе

недостойный иеродиакон Софроний

Часть третья. Испытания

Сын мой! если ты приступаешь служить Господу Богу, то приготовь душу твою к искушению… ибо золото испытывается в огне, а люди, угодные Богу, в горниле уничижения. (Сир.2:1, 5)

Письмо 15. Скорби — знамение богоизбрания

О мужестве в скорбях, которые суть Божие благоволение к нам. Благодарение Бога за них. Скорби как путь к обожению

Афон, 21 января (3 февраля) 1933 г.[273]

Глубокочтимый батюшка отец Давид,

Благословите!

Возлюбленный о Господе брат — мир душе Вашей о Господе.

Жизнь наша — «вода непостоянная»[274]. Не только мы, новоначальные, еще только думающие вступить на путь деятельной жизни, но и совершенные отцы, достигавшие последних высот созерцания, и те не пребывали неизменными. Не смущайтесь находящими на Вас скорбями и недоумениями, но крепко верою стойте при перемене ветров, то есть душевных состояний. В этом отношении хорошо нам утвердиться в сознании, что все случающиеся с нами искушения приносят нам великую пользу, научают брани духовной, дают познать себя. Мужественная душа даже любит искушения, потому что, преодолевая их, она становится более крепкою, устойчивою, опытною, мудрою, становится способною восходить к созерцанию.

Мир о Духе Святом пожелал я Вам, но знаю из святоотеческих творений, что невозможно стяжать этот мир, если душа не переживет сначала многих бурь, и по временам страшных и великих.

Душа неопытная боится искушений, но когда она научится их преодолевать, то уже становится бесстрашною в своем крепком уповании на Бога; тогда она ничего не боится[275]: ни неудач, ни скорбей и болезней, ни уничижений или гонений, ни встреч с «научениями странными»[276]. А этого нельзя достигнуть без многих браней и искушений.