Подумаешь, попал

католицизме, пускай сейчас не в столь яром, но веками воспитанные к ненависти к православию западные народы, считают тех кто поддерживал его, варварами и невеждами, людьми низшего сорта, и пускай сейчас в большинстве мы атеисты, это не чего не меняет. Для них мы по прежнему, люди второго сорта, а значит подлежим уничтожению, или в превращению в рабов. Я окончательно пришел в себя, сон как рукой сняло, присутствующий при лекции замполит в чине полковника, обеспокоенно ерзал не зная, прервать лекцию, или нет.

– Поэтому как всегда, их полчища и пошли на нашу матушку Россию, – продолжал лектор.

– И наша обязанность, как всегда встать на её защиту. – Не посрамим наших предков, как и они разгромим захватчиков.

Нет лектору, не должны предъявить антиправительственную пропаганду, наоборот он сделал то, что должны делать замполиты. Вдруг дверь открылась, и к полковнику

проскользнул человек в форме, который начал шептать что то на ухо замполиту, тот переспросил, потом резко поднялся и проговорил торжественно.

– Товарищи, Фельдмаршал Паулюс, и его армия сдались!

Что тут началось, все по вскакивали с мест , послышались радостные крики .

Я бы не удивился, если бы это происходило на улице, то кто не будь, начал палить в воздух, из личного оружия. Естественно, занятия были на сегодня закончены.

Было всего лишь одиннадцать часов, и мы покинув здание военной академии, думали

чем заняться, машина за нами должна была прибыть, не раньше половины второго.

– Может пойдем в ресторан, и отметим победу под Сталинградом, – предложил я.

Николай слегка смутился, не зная что ответить. Я понял, что смущает капитана, денежный вопрос. В ресторанах такие цены, что всего его денежного довольствия, хватит лишь на одно посещения заведения.

– Угощаю, хлопнул я его по плечу.

Но в ресторан, мы так и не попали. К академии подкатил наш виллис, и из него выскочил

наш особист. Увидев, кинулся к нам, он очень сильно был чем то взволнован.

– Что случилось? – спросил я обеспокоено.

И не ошибся. Утром в часть заявился генерал – майор, и предъявил приказ, о том что наша бригада переходит в его подчинение, точнее вливается в его бригаду, недавно понесшую в боях, большие потери, чуть ли не девяносто процентов личного, и технического состава.

Я понял, что ехать в бригаду, или в штаб резерва танковых войск, что то требовать и доказывать бесполезно. Мне нужен был телефон, и я пошел опять в здание академии.

*****

Хозяин, был в хорошем настроении, набив свою любимую трубку он раскурил её, потом хитро прищурившись посмотрел на своего наркома.

– Что еще тебе, Лаврентий? – я же вижу, хочешь что то еще сказать.

Лаврентий, согласно кивнул и сказал. – Дело касается танкиста.

– Что, опять во что то влип?

Берия вздохнул, и продолжил. – Его назначили на бригаду, точнее он с нуля создал её.

– Я уточнял, крутился как белка в колесе, и вот когда она почти готова, её у него забирают.

– Ну и что здесь такого, Лаврентий?

– Но ведь вы сами, подписали приказ, о назначению его на бригаду.

Сталин нахмурился. – Что ты этим, хочешь сказать?

– Нечего конкретно, просто достойный человек обижен.

– И побежал к тебе жаловаться?

Берия с минуту помолчал. – Просто странно, это? – Неделю тому назад, на него совершено нападение, он едва не погиб, к сожалению немецкие диверсанты, все были уничтожены.

–Слышал об этом, – кивнул Сталин.

Берия не чуть, не удивился, Коба всегда был, в курсе всего, поэтому он сейчас, на своем месте.

– То есть, ты хочешь сказать, что возможно кто то, хочет любыми способами, убрать танкиста, и нападение на него не случайно?

– Не чего нельзя, исключать, – ответил нарком.

– Ну этим пускай, товарищ Абакумов занимается, – сказал Сталин.

– А ты иди Лаврентий, сегодня такой день, так этих тевтонов прищучили.

После ухода, наркома госбезопасности, Сталин в раздражении откинул трубку, и взял другую, телефонную. Ответ, был немедленный, как и соединение, с нужным лицом. Верховный не стал говорить с далека, а на прямою спросил, не засиделся ли товарищ генерал Васильев, на своем месте, может пора взять винтовку, и в окопы, ну да, раз перетасовки, без ведома ставки делает, одного комбрига снимает, другого угробившего

свою бригаду ставит. – И да, извинитесь перед товарищем полковником Кропоткиным.

Сталин и не думал повышать, кого то в звании. Просто не любил этого слова, подпол, после того, как в тринадцатом году, ему чуть ли не сутки, пришлось просидеть в неудобной позе, в этом самом подполе, скрываясь от полиции. Выражение, народные

мстители, ему было более по сердцу, чем подпольщики.

*****

В резерве штаба, бронетанковых войск, прониклись к словам Главкома. Поэтому, когда адъютант доложил генерал – лейтенанту Васильеву, что в приемной, среди прочих, ожидает подполковник Кропоткин, то тотчас же пожелал принять его. Не прошло

и часа, как меня поздравили с повышением звания, и извинились за досадную ошибку, найдя стрелочника, в виде полковника из строевой части. Генерал – майора, рьяно взявшегося наводить свои порядки в моей бригаде, срочно взяли к себе, на место, того самого полковника, куда отправили того, не знаю.