Подумаешь, попал

хорошенько проверить, не с той ли он стороны пришел, если так, то немцы через чур переборщили. Логика со стороны Негодина была, но этот звонок Малышева, можно и загреметь.

– Подожди.

Майор встал, и пошел в политотдел дивизии. Батальонный политрук Левгайский, был у себя , он что то диктовал сержанту Тройкиной. Девушка старательно печатала на машинке. Увидев Горюнова, Левгайский расплылся в улыбке.

– А Василий Александрович, по какому вопросу?

– Викентий Вольфович, вы что нибуть знаете, о том кто такой Кропоткин?

Батальонный политрук на минуту задумался.

– Ну да, революционер, сподвижник Ленина. – А что?

– Нет, не он.

Тут подала голос сержант Тройкина. – А я тоже знаю одного, – она покопалась в столе и выудила от туда папочку, в ней оказались различные вырезки из газет.

– Вот, – она протянула одну из них. – Это из Комсомолки, за прошлый год.

Майор посмотрел фотографию, и прочел заметку.

– Разрешите, – я верну, он протопал к себе.

Старший лейтенант ожидая, читал какой то приговор трибунала.

– Вот я, и то помню. – Майор протянул заметку, про нашего мальчика.

– Похож?

– Да вроде он.

– Ты читай. – Капитан Кропоткин В. В., на фоне очередного им лично подбитого немецкого танка.

– Ты саму заметку прочти. – Герой Советского Союза

Кропоткин Виталий Викторович, вновь доказал, что достоин почетного звания.

– Так тоже капитан! Воскликнул Негодин.

– Дурак ты, старший лейтенант, газеты читать надо.

– Да тоже когда, дел много. – Попробовал защититься Негодин.

– А ты все равно просматривай. – Заметка за прошлый год, тут написано, что он вновь отличился, а значит снова награжден.

– Ах вот оно, что. Негодин от пришедшего понимания, аж привстал.

– Сам рапорт составлял. -Продолжал майор. – Подполковник, принял не равный бой, Дон раненый переплыл, чтоб в плен не попасть, есть свидетели, а ты его.

– Это не я. Тут же отбрехался старший лейтенант. – Это Ретунов панику поднял, мол не бывает столько наград.

– Звонили от туда. Горюнов поднял палец в верх. – Сказали, что если с подполковника упадет хоть волосок, штрафбатом не отделаешься.

Майор ткнул тем же пальцем, в грудь Негодина. Тот побледнел.

– Да сказали отправить героя, в самый лучший госпиталь, со всеми сопроводиловками.

– Я звоню Реутову, нет лучше сам поеду, а то опять что то напутает.

– А я свяжусь с соседями, узнаю не их ли это подполковник.

*****

  Полковник Максимов был в плохом настроении, захотелось даже выпить, но нельзя, во всей бригаде осталось пять танков и это из 65. Но главное люди погибли, оба комбата, четверо из командиров рот, мотострелков едва взвод наберется. Треть личного состава безвозвратных потерь, а тут еще начштаба, пулю от снайпера схлопотал, хорошо хоть в плечо, жить будет. Его размышления прервал звук остановившейся машины.

–Разрешите товарищ полковник. – Это был капитан Колышкин. – Приказ из штаба, наш корпус отходит на переформирование.

Наконец то, Максимов облегчено вздохнул.

– Да. Колышкин, всегда серьезный улыбнулся. – Соседи сообщают, ими был найден подполковник Кропоткин, раненый, сейчас у них в санбате, готовят к отправке

в госпиталь.

Полковник вскочил. – Далеко от сюда?

– Километров сорок.

– Ты на чем?

– На виллисе.

– Пойдет. Савушкин! Появился ординарец.

– Вещи комбата Кропоткина бери, документы я сам возьму.

Они успели, машина полуторка только подошла. Чтобы везти раненых в эвакогоспиталь. Первого вынесли Кропоткина, его Максимов сразу узнал. Бледного с перебинтованной грудью и рукой. Полковник бросился к нему, но его остановил старший лейтенант, в котором сразу узнавался особист.

– Вы кто? – спросил он.

– Его командир, а в чем собственно дело?

– Он недавно после операции спит, доктор просил не тревожить, и так дорога до станции по колдобинам.

– Что с ним?

– Ранение средней тяжести, но большая потеря крови. Сообщил Звягицев. Хирург вышел с сопроводиловками, чтоб передать их медсестре, которая поедет с ранеными.

– Понятно. А при чем здесь вы? – Нахмурился полковник.

Особист замялся, но ответил. Приказ начальника, сопроводить подполковника Кропоткина, до эвакогоспиталя, то есть до поезда, и передать поручение врачам, чтоб к раненому особое внимание.

– Это зачем же?

– Особое распоряжение начальства, там на верху его знают и ценят.

– Понятно, тут со мной его вещи и документы.

– Ясно, при нем было только удостоверение.

– Тут, в планшетке все остальное. Полковник отдал ее и крикнул. – Савушкин, неси вещи комбата.

*****

Евгения снова прочитала повестку. Военный комиссариат. Как, зачем? Может стало известно, что то про брата, или ее саму призывают на службу, но обычно берут

Добровольцев, или же девушек имеющих определенную специальность, впрочем, кто их знает она решила не с кем не делиться, а пойти и узнать все сама.

Только начальнику почтампа, показала повестку. Та всплеснула руками.

– Ты что, написала заявление на фронт?

– Нет.

Любовь Андреевна задумалась. – Ладно иди, чего гадать, потом расскажешь.

И вот она в комиссариате. Показала повестку дежурному. Тот посмотрел и сказал.

– Вам в 11 кабинет.

Возле кабинета, была очередь, небольшая. Ждать пришлось, около часа.