Подруга пирата

С жизнерадостной улыбкой Джасинда подошла к герцогу. Симс сказал ей, что хозяин все еще не стал говорить, но понемногу к нему возвращаются силы. И все же она видела, что старику далеко до выздоровления. Доктора питают слабую надежду на то, что восстановится работоспособность его правой стороны тела и вернется способность говорить.

– Вы выглядите гораздо лучше, ваша светлость, – сказала Джасинда и поцеловала его морщинистую щеку. – Теперь, когда весна добралась и до нас, я надеюсь увидеть вас в экипаже, направляющимся в гости к старым друзьям. – Она села в кресло рядом с кроватью и взяла его руку. В глазах Локсвоза читались тысячи вопросов и все они связаны с именем Тристана… И она начала рассказывать.

– Впервые я узнала, что он любит меня, на острове Мадейра. Мы стояли там из-за моей болезни. Он, Спар и Ида так заботились обо мне! Если бы не они, я, возможно, умерла бы. Мадейра – маленький остров с прелестным селением. Погода была теплой даже по ночам. Когда мы отплыли от острова, я узнала, что «Габриэлла» держит путь в Константинополь. Но для чего – я не знала. Я так боялась. Не понимала, что происходит и почему на борту столько женщин. Я только знала, что люблю его. А когда он попросил меня верить ему – верила.

Джасинда остановилась, пересиливая боль, растущую в сердце. Герцог сжал ее пальцы.

– Мы поженились в Константинополе, свидетелями были друзья Тристана. Не существовало еще в мире такой счастливой невесты, как я, ваша милость. Никогда… Я никогда и никому не говорила о нашей свадьбе, кроме вас. Я знала, вы поймете меня, другие – нет. По их мнению, свадьба – пышная процедура. Если я не могу быть с Тристаном, то пусть хоть никто не мешает моим воспоминаниям… – Джасинда подняла руку герцога к своей щеке и, прижавшись к ней, на секунду закрыла глаза. – Ведь вы понимаете меня, правда? – прошептала она.

Она открыла глаза и увидела, как он в ответ медленно кивнул головой.

– Я люблю вас, ваша милость.

Опять старик пытался сжать ее руку, в выцветших карих глазах блестели слезы.

Джасинда старалась сдержать рыдания и напряженно выпрямилась, готовясь к главному разговору. Она все еще не сказала ему, почему пришла. Протянув руку, Джасинда погладила и убрала со лба его седые волосы. Она знала, что он наблюдает за ней, и понимает, что ей есть что сказать.

Наконец, она преодолела свое нервное возбуждение и, положив руки на колени, сильно сжала их.

– Мне очень неприятно говорить это вам, ваша милость, но я должна. Вы всегда были для меня как дедушка. Вы любили меня, когда всем вокруг, казалось, было все равно, жива я или нет. Я полюбила вашего единственного внука и вышла замуж за него. Я видела его смерть и поклялась найти и уничтожить убийцу. И я сделаю это! – Она уставилась на свои сцепленные руки. – Виконт Блекстоук все еще хочет жениться на мне. Если я не выйду за него, мои родители закончат свою жизнь на паперти или в долговой яме. Я не могу допустить этого. Роджер уплатит эти долги, но я должна за это выполнить данное ему обещание. Я должна выйти за него замуж.

Джасинда замолчала. Она не осмеливалась взглянуть герцогу в глаза и прочесть в них то, что там будет написано. От мысли, что ей предстоит стать женой Блекстоука, холодный страх разлился по всему телу. Она ощущала ужас и отвращение.

Немного спокойнее и медленнее Джасинда продолжала говорить.

– Но прежде, чем я согласилась выйти за него, я заставила его дать мне одно обещание – он поможет мне найти того человека, который виновен во всем – в похищении Эллы, в моем похищении, в гибели дорогих мне людей. Если даже мне придется искать его до самой смерти – я все равно его найду. Роджер – человек с большими связями. У него найдутся такие способы, как разыскать этого человека. С его помощью я найду убийцу Тристана.

Герцог застонал, и Джасинда подняла голову. Он силился произнести какие-то слова, питался заговорить. Медленно он закачал головой из стороны в сторону. С его искривленных губ срывались мучительные звуки.

– Нннннееееееетттт.

Джасинда опять заплакала.

– Простите, ваша милость, – шептала она. – У меня нет выбора. Я буду всегда любить только Тристана. До самой смерти буду любить его. Но я должна сделать это. Должна!

– Нннннеееееттт… – Лицо старика покраснело от усилий, с которыми он произносил это слово. Правая сторона лица, казалось, обвисла еще больше.

Его искаженные страхом глаза испугали ее.

– Ннннеееттт…

Джасинда вскочила и бросилась к двери.

– Сиделка! Быстрее! Сюда!

Она стояла в дверях, когда в комнату влетела сиделка.

– Успокойтесь, ваша милость, – уговаривала она, – держа руками его за плечи. Но Локсвоз продолжал смотреть на Джасинду, мыча одно только слово.

Сиделка повернулась к ней.

– Пожалуйста, миледи, уйдите! Он должен успокоиться, его нельзя так волновать.

Слезы ослепили Джасинду, она кивнула и, ничего не видя перед собой, спустилась по лестнице. Все вышло даже хуже, чем она ожидала. Теперь и герцога она тоже потеряла.

Она осталась совершенно одна.

ГЛАВА XXX