Подмена

Вскоре из двора вышел Шурка Подметкин. Чинно вышагивая, он тянул за собой саночки с пустыми ящиками. А в душе у Шурки было нехорошо. Ему хотелось все бросить и бежать. Хоть куда, но бежать. И больше никогда в жизни не приходить к этому человеку и не слышать его слащавые слова «покорно благодарю», и не видеть его рук с длинными липкими пальцами, всегда готовыми схватить за горло. Шурка чувствовал, что за ним из переулка наблюдают его друзья, это подбадривало.

В магазине Шуркина тетка подсчитала утреннюю выручку и осталась очень довольна. Она чмокнула Шурку в холодную щеку:

— Завтра, Александр, я сама повезу товары, а после завтра — опять ты, и план у нас будет выполняться каждый день.

Шурка вытер со щеки помаду:

— Извините за пардон, Лариса Ивановна, товар вывозить буду я, мне нисколько не тяжело носиться по этажам. А за мое усердие я вас покорнейше прошу удовлетворить сердечно мою скромную просьбу. — Лариса Ивановна никогда не слышала от Шурки таких красивых слов — за одно утро ее племянник сделался интеллигентом! — Со второй половины дня я буду покидать вас.

Шуркина тетка испугалась.

— Уходить? Господи, да не связался ли ты с плохими людьми?

— Я на курсы хочу поступить подготовительные, а потом в техникум.

Тетка опять чмокнула Шурку:

— Прекрасно, Александр, прекрасно.

Шурка шмыгнул носом и исчез за дверью. Он помчался в сторону исторического музея.

К ребятам Шурка вошел с гордым: видом. Одним махом сбросил на пол рукавицы, шапку, пальто и отрывисто приказал:

— Срочно нужен журнал «Огонек», потому что я считаю… — Шурка осекся: на столе лежала стопка журналов. Шурка прислонился спиной к теплой печке:

— Встретил он меня, как миленького. В квартире у него кавардак, разбросано все. Ящики с камнями, патефон и швейная машинка. Я видел обрезки клеенки и мешочки чем-то набиты. Кажись, бумагой. Между диваном и стенкой лежат пачки документов. Старые-престарые, перевязанные веревкой. Когда я отвернулся, он накрыл их синим плащом. На плаще оторван карман.

— Почему ты спросил у нас про журналы?

— Не встревай, Тимка, а то я собьюсь. Гарновский мне сказал, что работает геологом, показывал мне всякие красивые камушки, а потом пригласил пить чай. А когда я ходил на кухню мыть руки, на столе увидел пачку «Огоньков». Один журнал был раскрытый. На нем лежала линейка и циркуль. — Шурка почесал затылок: — не циркуль… В общем он был с двумя иголками.

— Измеритель, — подсказала Таня.

— Вот-вот. Сами страницы журнала были закрыты клетчатой бумагой. На уголке я только увидел цифру «восемь».

— А на бумаге что было?

— Линии нарисованы и квадратики, на дома похожие. На одной линии надпись П-Арт.

— О чем он тебя спрашивал?

Шурка потер лоб и глаза:

— Два раза он меня спросил, есть у меня знакомый мальчик или девочка, которые тоже живут без родителей. Он вроде на воспитание хочет взять. Спрашивал хитро. Сам рассказывал о своем коте, который вроде танцевать может под музыку, и тут же задает вопрос, — Шурка заговорил голосом Гарновского: — Саша, а где место твоего рождения и где имеют быть твои родители? — Шурка встал, прошелся по кухне: — Меня вы знаете, я такое могу наврать, что и сам поверю. Сперва я ему про Тунку рассказал и про тетю Аню Кобелеву (которую я и в глаза не видел). Вру ему — она меня воспитала, а потом я поехал в город специальности учиться, но сначала поработаю. Он хитрый, вроде и вовсе не слушает, чай швыркает и вдруг как бы невзначай спрашивает, а с теткой ты, Саша, переписываешься? А я ему и отвечаю грустным голосом — померла тетка в Катушевске. Только я произнес такое, он чай отставил, встал и на меня жутко посмотрел, а пальцами скатерть комкает. Ну, думаю, прощай белый свет.

— Шурка, обожди, что ты заметил еще подозрительного?

— Заметил пачку глаженых рубах в маленькой комнате и шесть штук галстуков, и все синие.

У Тимки сузились глаза, словно он собирался стрелять по зверю.

— Собрался удирать! — Тимка покосился на замазанную известкой потайную дверь. — А документы ты точно видел.

— Я не слепой. Даже заметил под подушкой старый пакет, а на нем стрелка на молнию похожа.

Петька вскочил на ноги.

— Это же личный знак начальника пропавшей экспедиции. — В волнении Петька ударил кулаком в замурованную дверь: — Все понятно, Таня, они были вместе: Васька Жухов, Гарновский, Метелкин.

От Петькиного удара вздрогнул человек, стоящий по ту сторону замурованной двери. Он слышал каждое их слово. Отель, накормленный человеком два часа назад, спал на Таниных ногах и подергивал во сне ухом.

— Обождите, — сказал Шурка, — чуть не забыл. Когда я одевался, журналов на кухне уже не было.

— Повтори, Шурка, номер страницы.

— Восемь. И букв П-Арт.

Стали раскрывать журналы на странице восемь и внимательно рассматривали заголовки: «Музыка Шостоковича», «Физкультура в селе», «Сталевары Комсомольска».

— Вот она!

Во всю страницу была фотография города с названиями улиц и надпись: «План реконструкции Катушевска». Петькин палец побежал по улицам, остановился: улица Порт-Артуровская. Петька внимательно стал рассматривать береговую линию города.