Подгоряне

удобно уселся в кресле перед низеньким круглым столиком в фойе и стал ждать

вызова.

Проходило много озабоченных чем-то людей. Впрочем, по лицам их нетрудно

было и определить, чем именно озабочены: приближались Октябрьские торжества.

Город одевался в праздничные одежды. На всех улицах видны были флаги,

плакаты, лозунги, транспаранты. По главным проспектам уже висели провода с

разноцветными лампочками, готовыми вспыхнуть в любую минуту. Атмосфера

подготовки к торжествам царила, видимо, и в кабинетах громадного здания, где

помещался главный партийный штаб республики. Помимо озабоченности на лицах

работников было и удовлетворение: все подготовительные дела подходили к

завершению. Откуда-то появилось множество Знакомых, дружественно улыбающихся

мне товарищей. Бывшие мои коллеги по комсомолу работали здесь инструкторами,

лекторами, районными инспекторами.

- А-а-а!.. Фрунзэ!.. Ты уже видел Бурдюжу?

- Нет.

- Как, ты еще не виделся с ним? Ну, брат! Бурдюжа теперь важная птица!

Подожди минутку... я ему сейчас позвоню!.. Сообщу, что ты приехал в

Кишинев!..

- Привет, москвич!.. Ты знаешь, что Алеша работает секретарем в

Рыбнице?

- Нет, не знаю.

- Как не знаешь?! Вы же работали с ним в райкоме комсомола!.. А

Вася... Ты знаешь, что он умер? И этого не знаешь... Вы ведь вместе сдавали

экзамены в Москве!..

- Его не приняли. Помню, что у него было что-то с легкими!..

- Да-а... Он потом работал здесь. Но очень болел...

- Жаль! Вася был совсем молодым...

- А Володю помнишь?.. Сейчас он в посольстве секретарствует. Он у нас

дипломат. Так-то, браток!

- Лунгу работает в Совете Министров!

- Ну, хорошо.. А Жосула ты видел? Он работает редактором вечерней

газеты. Я сейчас же ему позвоню!..

- А Лену?.. Как, и с Леной еще не виделся? Погоди секундочку... Я

сейчас позвоню ей по внутреннему телефону. Скажу, что ты у нас. Она тут, на

втором этаже... Замуж еще не вышла... Минуточку!

- Ну что, Фрунзэ? Может быть, ты не знаешь и о том, что восстановили

ваш районный центр?

- И Шеремет вернулся в Теленешты? - выкрикнул я в потоке обрушившихся

на меня вопросов.

- Какой Шеремет? Первым секретарем в Теле- нешты поедет главный

инженер из "Молдсельхозтех-ники". Он сам из Лазовского района. Это

предре,-шено!..

- Ты не уезжай! Оставайся на праздники в Кишиневе! - уговаривали они

меня. - Если хочешь, достанем тебе пропуск на трибуны, чтоб посмотрел

военный парад и демонстрацию... Или ты затосковал о Красной площади?.. Куда

нам до тебя?!

Люди эти хлопали меня по плечу, всячески показывали, что у них передо

мною нет секретов. Рассказывали мне, кто и где отдыхал, в каких санаториях и

домах отдыха, как купались и рыбачили в Черном море прямо с лодок.

Подтрунивали друг над другом. Не останавливались и перед тем, чтобы

рассказать и о своих любовных мимолетных интрижках. Те, кто еще не были в

отпуске, молча слушали и предвкушали будущие удовольствия на благословенных

берегах, "самого синего в мире" Черного моря. Эти боялись лишь одного: как

бы не подвела погода, внимательно изучали долгосрочные прогнозы синоптиков,

хотя отлично знали, что верить им могут лишь самые наивные простаки. Отпуска

таких работников, увы, приходятся на осенне-зимнее время, когда, скажем, в

Пятигорске свирепствуют шквальные ветры, а в Крыму поднимается шторм. И

самолеты летают не регулярно. Даже теплоходы порою подолгу отсиживаются в

портах, как утомившиеся мастодонты...

Чаю республиканские товарищи мне не предлагали, как это принято в

высоких московских учреждениях. Был такой обычай и тут, но он проник лишь в

кабинеты работников, занимающих более солидные должности. Эти же, которые

сейчас меня окружали, до кабинетного чаепития с посетителями еще не доросли.

Они и без чая выказывали мне свое гостеприимство и всяческое расположение.

Таскали меня из кабинета в кабинет, набивали мою голову новостями, звонили

общим друзьям в райкомы, райисполкомы, в разные министерства. Почти каждый

рассказывал и о своих домашних делах. О жене. О детях. О том, как устроились

с жильем. Приглашали к себе в гости, просили записать номера их служебных и

домашних телефонов. Я записывал, благодарил, обещал зайти. Видел, что ребята

не кривят душой, когда приглашают в гости и просят беспокоить их в любое

время суток, ежели будет у меня в том нужда. Моя записная книжка была уже

полным-полна разными адресами и номерами телефонов, которыми я никогда не

пользовался. И все-таки я находил местечко и для новых адресов: где есть

тысяча, там отыщется уголок и для сотни. Это уже известно. Не лопнет же мой

блокнот от нескольких новых строк и цифр!..

Между тем вопросы продолжали сыпаться на меня:

- А о Черныше?.. Как?.. Ты ничего не слышал о Черныше? Удивительная

личность! Он работал первым секретарем в Бельцах. А колхозники в одном селе

возьми да избери его. своим председателем! Председатели там менялись чуть ли

не каждый год. Колхозникам надоела такая чехарда, и когда Черныш приехал к