Подчинение

Смотрю в его глаза с вызовом. С напором. Не боюсь, что он поставит меня на место или попросит встать на колени при всех. Не посмеет. На нас смотрят, о нас шепчутся. Лишние слухи не нужны. Сейчас маски скрывают наши лица, но, стоит им упасть на пол, все узнают, что происходит между профессором культурологии и студенткой второго курса.

— Решил, что тебе нужно отдохнуть после той среды. Или тебе было мало?

Черт! Выставила себя идиоткой. И как сказать, что я скучала? Я и правда скучала без его внимания все эти полторы недели. Все равно он вывернул диалог в свою пользу.

— Да. Скучала. Вы довольны?

— Абсолютно, — приподнимает уголки чуть полноватых губ. Смотрит так, будто выиграл большой куш. Странно. Ведь он всегда побеждает, а я даже не пытаюсь сражаться. Мне нравится роль побежденной. Нравится потакать. Нравится таинственность между нами.

Наверное…

Если бы она не вызывала много вопросов в голове и недомолвок.

— О чем задумалась?

Музыка чуть стихла, его голос слышен гораздо лучше. Сейчас профессор Салливан не мой доминант, которого я обязана слушаться. Он таинственный незнакомец. У нас есть только пара минут, пока медленную музыку не сменит более ритмичная и зажигательная.

Тут же в голове всплывают вопросы, которые мучили долго время. Которые я пыталась загасить на стадии зародыша. Сейчас они возродились с новой силой.

— Мне интересно, кто вы.

— Ты забыла мое имя?

— Нет. Интересно, кто такой на самом деле Адриан Салливан. Почему он носит с собой пистолет, исчезает на полторы недели.

— Ты забываешься, — без промедления отвечает Профессор более резким и грубым тоном. — Я не твой парень с выпускного.

— Вы мой доминант. А я хочу служить человеку, которого знаю.

— Хорошо. Тогда возвращай деньги и можешь спрашивать что угодно.

Эй! Так нечестно! Я уже перевела средства Харрисону. Я не на это рассчитывала, когда задавала вопросы. Глупая. Наивная. Магия этого вечера замылила глаза. Зачем я вообще открыла рот?

— Не хочешь? Тогда не задавай лишних вопросов. У нас осталось два с половиной месяца. После этого мы разойдемся и больше не вспомним об отношениях.

Почему-то после этой фразы в груди образуется горечь. Она вяжет, заражает соседние органы. Болит. Дышать из-за этого становится труднее, но я не подаю виду. В голове возникают новые картинки. Я стою в комнате номер тридцать три. Абсолютно голая. Не связанная. Свободная.

В полном одиночестве…

Эта мысль удручает. Возможно, это временное явление. К окончанию срока я не стану думать об этом. Свыкнусь, что наши отношения временны и больше не стану вспоминать Профессора.

Глупость… мы оба знаем, что это невозможно…

— А вы? — внезапно слетает с моих уст.

— Что я?

— Вы скучали по мне?

Мужчина ухмыляется. Представляю, как в это время под глазами образуются более заметные лучики счастья, а на щеке появляется ямочка. Появляется в тот редкий случай, когда его улыбка не натянута, когда помимо приподнятых уголков губ я вижу еще и ровную линию зубов.

— Запомни, Габриэль, я проявляю тоску иным способом. Слова — это воздух. Действия гораздо сильнее доказывают чувства человека.

— И как бы вы доказали тоску по мне?

— Ты правда хочешь знать? — звучит более низким тоном с хриплыми нотками. Именно им он отдает команды во время сессии. Профессор наклоняется ближе ко мне и шепчет: — Я бы отвел тебя к той благотворительной коробке, связал руки сзади и трахнул так, чтобы ты не могла ходить неделю. Поверь, мне было бы плевать, кто на нас смотрит и как.

Боже… Он сейчас серьезно или шутит? От этих слов низ живота наполняется знакомым томлением. Ожиданием, что мы останемся наедине. Там, где нас никто не увидит. И удовлетворим друг друга любыми способами.

— Что вас останавливает?

Дура! Зачем такое спрашвиать? Сама же знаешь ответ! Если он и правда решит так поиграть? Или не решит? Испугается последствий. Может…. Может…

— Внимание! — медленная музыка внезапно замолкает, а на сцене появляется Лили. — Начинаем аукцион поцелуев! Кто хочет поучаствовать в качестве лота?

— Мы сделаем иначе. Иди, — шепчет на ухо Профессор и подталкивает мне к сцене.

— Что?

— Предложи себя лотом. Считай, что это твое задание. А я понаблюдаю со стороны.

Понаблюдает, значит? Как я буду целоваться с кем попало?

— Представь, — продолжает шептать на ухо, оставляя на моей шее влажное дыхание. — Ты сможешь поцеловать меня на глазах у всех, никто не узнает наши лица. Вперед, Габриэль.

Фух! Уже хорошо. Может, поэтому Профессор так легко отпустил меня? Я почему-то думала, что все доминанты дикие собственники. Так ли это? Большой вопрос.

Представляя, как забурлит адреналин в крови, когда мы с профессором Салливаном будем целоваться на глазах у всех, поднимаюсь на сцену и сталкиваюсь с удивленной Лили. Она протягивает мне первый номер, нагибается ближе и ободряюще произносит:

— Не бойся, больше пяти секунд поцелуй не продлится.

Только это ни черта не помогло, ведь я хочу большего…

Я встаю в ряд с другими девушками. Одна из них Элен Роланд и ее подружка из свиты. Хорошо, что они находятся дальше, чем я, не буду вслушиваться в завистливые перешептывания.