Подари мне луну

- Можешь ли ты представить, что я почувствовал, когда увидел, как тебя лапают эти мерзавцы? - хрипло спросил он.

Она молча затрясла головой.

- Я почувствовал ярость, - сказал он, несколько ослабив хватку, так что его стальные объятия можно было вполне принять за ласку. - Ослепляющую, жестокую, первобытную ярость.

Виктория смотрела на него расширенными от ужаса глазами.

- Я был в ярости, что они посмели дотронуться до тебя, что они испугали тебя.

Во рту у нее пересохло, и она с удивлением обнаружила, что никак не может оторвать взгляд от его губ.

- А знаешь, что я еще почувствовал в тот момент?

- Нет, - еле слышно прошептала Виктория.

- Страх.

Она заставила себя взглянуть ему в глаза.

- Но ты же знал, что я цела и невредима. Он глухо рассмеялся.

- Нет, Тори, я имел в виду совсем другой страх. Страх, что ты решилась на побег, что ты никогда не признаешься в том, что чувствуешь ко мне. Страх, что ты всегда будешь ненавидеть меня и согласишься подвергнуть себя какой угодно опасности, только чтобы сбежать от меня на край света.

- Я не ненавижу тебя. - Эти слова сорвались с ее губ, прежде чем она успела осознать, что они противоречат всему, что она наговорила ему за последние часы.

Он коснулся ее волос, затем крепко обхватил ее лицо ладонями.

- Тогда почему, Виктория? - отчаянно прошептал он. - Почему?

- Я не знаю. Хотела бы знать, но не знаю. Я только одно могу сказать: сейчас я не могу быть с тобой,

Он наклонился к ней, пока они не очутились нос к носу. Затем его губы легко, как перышко, коснулись ее губ - ощущение было удивительно приятным.

- Только сейчас? Или никогда?

Она не ответила. Она и не могла ответить - он впился в нее таким неистовым поцелуем, что она едва могла дышать. Его язык скользнул ей в рот с жадной настойчивостью. Его бедра вдавились в нее, напомнив ей о его желании. Он провел рукой вдоль ее тела и остановился на холмике груди. Он мял и сжимал ее грудь, его прикосновения обжигали ее даже сквозь ткань платья, и кончики ее грудей мгновенно затвердели.

- А знаешь, что я чувствую сейчас? - хрипло прошептал он. Она молчала.

- Желание. - Глаза его мерцали в полутьме. - Я хочу тебя, Виктория. Я хочу, чтобы ты наконец стала моей.

Викторию охватила паника - она поняла, что он оставил окончательное решение за ней. Как это просто - позволить себе поддаться горячему порыву. Как это легко и удобно - сказать себе на следующий день: "Страсть лишила меня рассудка; все было, как в тумане, и я не сознавала, что делаю".

Но Роберт вынуждал ее встретиться лицом к лицу со своими чувствами и уступить желанию, которое захлестнуло ее жаркой волной.

- Ты говоришь, что хочешь сама принимать решения, - прошептал он ей на ухо, водя языком по его краю. - Что ж, решай.

У Виктории вырвался стон отчаяния. Роберт провел рукой по ее телу, чуть помедлив на мягких округлостях ее бедер. Он слегка сжал их, и Виктории казалось, что она кожей чувствует отпечаток каждого его пальца.

Губы его искривила усмешка.

- Возможно, мне следует помочь тебе прояснить этот вопрос, - сказал он, касаясь губами нежной кожи ее шеи. - Ты хочешь меня?

Виктория не ответила, но ее тело выгнулось ему навстречу, бедра приподнялись.

Он просунул руки ей под юбку и, поглаживая и сжимая, двинулся вдоль ее бедер, пока его пальцы не остановились там, где кончался чулок. Зайдя за край чулка, он принялся медленно чертить пальцем круги на ее обнаженной коже.

- Так ты хочешь меня? - повторил он.

- Нет, - шепнула она.

- Нет? - Он вновь приблизил губы к ее уху и мягко ущипнул ее за мочку. - Ты уверена?

- Нет.

- "Нет" - не уверена или "нет" - не хочешь меня?

- Я не знаю, - простонала она.

Он пристально и долго смотрел на нее. По всему было видно, что ему не терпится сжать ее в объятиях. Лицо его дышало страстью, глаза мерцали в свете свечи. Внезапно он отпустил ее и, встав с постели, отошел в угол комнаты.

- Решай сама, - повторил он.

Виктория села на постели и оторопело посмотрела на него. Она дрожала всем телом, и в этот момент почти ненавидела Роберта за то, что он наконец предоставил ей ту свободу, о которой она так долго его просила, - свободу выбора.

Роберт остановился у окна и облокотился о подоконник.

- Тебе выбирать, - тихо сказал он. У Виктории в ответ вырвался только сдавленный стон.

- Решай же!

- Я... я не знаю, - пролепетала она, и ее слова прозвучали так жалко и неубедительно, что ей стало не по себе.

Он резко обернулся к ней.

- Тогда убирайся к черту! Она отпрянула в испуге.

Роберт шагнул к постели и рывком поднял Викторию на ноги.

- Говори "да" или "нет", но не требуй от меня, чтобы я предоставлял тебе право выбора, раз ты не способна сама принять решение.