Под знаком императорского дома

Адмирал Остен-Сакен мужественно самоустранился от участия в переговорах. И с удовольствием взялся за разоружение висевших в системе бастионов и орбитальных крепостей, обживаясь во вверенной ему системе. Собственно, занимаясь именно тем, ради чего он совершил этот месячный вояж.

А Андрей, по сути, стал арбитром, с наглостью цитируя выдержки из Корана, когда возникала такая необходимость, и потрясая прямо перед носом светлейшего князя своим именным приказом о наделении его, Саломатина, особыми полномочиями.

В итоге они договорились. Всего-то за неделю ежедневных переговоров по четырнадцать – шестнадцать часов. Военные халифата сложили оружие и почти целиком, за исключением высшего командного состава влились в армию новообразованной Исламской республики Эль-Кахира.

Был заключен великий договор. Владычество империи над молодой республикой признавалось невозможным. Но необходимость спаять умеренных членов местных элит в крепкий конгломерат для дальнейшей совместной деятельности и желание обезопасить себя от гнева халифа привели к осознанию необходимости здравой терпимости и добровольному согласию на применение особого режима подчинения, прописанного в договоре как «благоразумный деспотизм императора».

– Фиксирую восемь целей. Координаты определены. Прогнозируемая траектория движения на нас. Вектор перемещения в процессе обработки. Дистанция предельная. Идентификации не поддаются. Запуск спутников оптической разведки типа «Персона» по готовности. – Голос вахтенного вырвал Андрея из грез резко и грубо. На основном мониторе доклад вахтенного офицера был продублирован, и, пока капитан крейсера заново читал прозвучавший тревожный доклад, последовали комментарии.

– Вот и слетали на разведку. Условно два против восьми. Расклад перед боем не наш.

Андрей был готов разделить пессимизм своего первого помощника. Но виду не подал:

– Боевая тревога. Наш старичок создавался как раз для таких вот сражений. В одиночку против своры псов. Если это крейсера и прочая мелочь, то мы на коне. Если это авианесущий звездолет с сопровождением или линейный корабль с прикрытием, то будет туго.

– Вход в зону уверенной идентификации через семь минут. Прикажете ставить помехи?

– Нет. Минному заградителю «Несущий» выдвинуться вперед и начать постановку мин. Двумя полусферами. По окончании отойти назад, за наш силовой щит.

– А мы?

– Полный ход назад. Прикроем свои тылы астероидным роем. Пусть думают, что хотят.

Андрей встал со своего лежака и под выкрик вахтенного: «Капитан звездолета покинул мостик» отправился в отсек к космодесантникам. Точнее сказать, к своему личному отряду телохранителей. Ровно неделю назад вместе с договором, подписанным лидерами восстания, Андрей негаданно приобрел на Эль-Кахире наложницу и пять десятков отчаянных бойцов, поклявшихся ему в полной преданности. И если вопрос с наложницей пока терпел, несмотря на все пыхтение любовницы, то с отрядом телохранителей пришлось решать незамедлительно.

Возглавлял этих отборных арабских головорезов старший мастер боя Хафиз Хосу. В далеком прошлом легат первого особого легиона карателей халифа, получивший за верную службу почетный титул «стоящий у трона». Уж что потом случилось с этим умелым воином, история умалчивала.

Известно было только, как он сбежал, бросив все нажитое имущество, на небольшом прогулочном звездолете со своими женами и детьми. Преследователи настигли его, расстреляли межзвездную яхту и, довольные содеянным, бросили умирать легата и всю его семью. Выжил Хафиз Хосу чудом и смог даже спасти двух дочерей. Потом долгих тридцать лет он охотился за своими врагами и в конце своей бурной жизни осел на Эль-Кахире.

– Владыка. – Старый и опытный командир уже успел облачиться в броню и сейчас придирчиво следил, как его десятники проверяют своих подчиненных.

– У нас будет трудный бой. Сейчас мы движемся к краю астероидного облака. Возьмешь два десантных катера и спрячешься в метеоритном потоке. Выжди. Не торопи события. Рано или поздно кто-то из врагов попробует укрыться в этом облаке. Это будет твой шанс. Атакуй и захвати звездолет. Если мы будем проигрывать, затаись. Потом вернешься на Эль-Кахир и расскажешь, как все было. Если ситуация позволит, атакуй.

– Ин ша Аллах, владыка. Я все понял. Мы не подведем.

Андрей кивнул и вернулся обратно в боевую рубку управления крейсером. Едва улегшись в свое ложе, он по давней традиции обратился к экипажам с напутственным словом.

– Циркулярно минному заградителю «Несущий» и всему экипажу тяжелого крейсера «Принц Эузебио». Внимание. Говорит флаг-майор Саломатин. Впереди враг. Он силен и не хочет уступать нам. Однако мы мускулы империи. Ее бронированный кулак. У нас любят победителей. В империи не уважают неудачников и презирают трусов. Мы вступаем в бой для того, чтобы выиграть. Мне нечего сказать тому, кто, проиграв, будет оправдываться, что враг превосходил нас числом. Именно поэтому империя никогда не проигрывала, и никогда не проиграет войну, ведь мы ненавидим саму мысль о поражении. Давайте просто сделаем свою работу, так чтобы нами гордились…