Под пристальным взглядом

Работал Яблоков после войны председателем, бригадиром, руководил «бабьим царством». Нелёгкое дело. Но умел найти подход к обиженным войной женщинам и, где не могли они, становился сам. Дружил с Хитровым. Многие недоумевали, что объединяет их, столь разных. Михаил Иванович слыл в округе человеком добросердечным (его обожали), Хитров же – суровым, непримиримым, его побаивались. А объединяла их чистая совесть да ещё стремление во что бы то ни стало одолеть лихо первых послевоенных лет.

Заколыхались густые языки пламени над факелами, потянулись к платкам седые матери, без времени сникшие жёны, затихла молодёжь – поползло с остроконечной пики обелиска к красным плитам с высеченными буквами имён и фамилий белое полотно. Взметнулись к синему небу зелёные кроны деревьев. Не над могилами фронтовыми, а у порогов и окон отчих домов. Здесь должна быть всегда тишина и покой. Ведь за ясное небо, за мирную жизнь и сложили головы мои земляки.

Митинг начался. Говорит о народном подвиге школьный учитель Владимир Васильев. Грудь в орденах и медалях. Был тяжело ранен. Говорит ветеран о славных полководцах, боевых командирах, бесстрашных бойцах. А рядом застыли в строю иссеченные, израненные, убелённые сединами, отмеченные всеми видами воинской славы солдаты – его земляки. И те, что, напрягая все силы, растили хлеб для страны, что вынесли на руках своих из разрухи державу.

Замерли в красных галстуках пионеры, а рядом с ними – их деды и бабушки. Живые свидетели ратного времени, живые герои, живая доблесть наша, исконные, вечные труженики.

А небо такое голубое сегодня. Бушует, кипит зеленью лето.

Часть II Не юбилейные заметки

Есть власть. И власть от бога.

Под силу ей одной столпотворение.

А остальное – бесовство, морока

И ужас самоуправления.

Написав некогда спонтанно это четверостишие, я и в страшном сне не мог увидеть в ту пору того, с чем вскоре пришлось столкнуться непосредственно, стать свидетелем, а где-то соучастником крушения великой державы, её гордости и силы – мощнейшей Армии мира.

Прошло всего лишь полвека после величественного Парада Победы 45-го года, как отступление от твёрдых норм поведения и действия, установленных Высшими силами, сотворило с народом и страной нечто невероятное. Это «нечто» совершенно не вписывается в юбилейные ликования сегодняшнего дня. Но ни скрыть, ни умолчать о помрачении народа невозможно.

Человек с ружьём

«Мощнейшие взрывы, прогремевшие не столь давно на складах Тихоокеанского флота, по своей мощи равнялись взрыву ядерной бомбы…

50 процентов ракетных установок в войсках стратегического назначения эксплуатируются за пределами гарантийных сроков…

На особо радиационных и ядерно-опасных производствах не выделяются деньги на строительство складов для хранения ядерных боеголовок…

Беспредел, коррупция, социальная апатия личного состава, офицерского корпуса создают предпосылки для страшных негативных явлений…» (Данные из доклада Ю. Дерюгина, председателя Военно-научного общества «Безопасность Отечества».)

Давно известно положение об армии, как слепке с общества, универсально для всех времён. И удивительно ли, что деградирующие не по своей вине нынешние Российские Вооружённые Силы, полуразвалившиеся, униженные в Чечне и, по оценкам специалистов, имеющие боеспособность в шесть раз ниже, чем Советская Армия 1991 года, превращаются из института обеспечения безопасности государства в угрозу обществу.

Однако складывается впечатление, что в одночасье ставшее инертным общество до конца так и не осознало, что вместе со всем народом, попавшим в общенациональный кризис, в него вступили и войска, оснащённые не трёхлинейкой Мосина, ракетно-ядерным оружием необычайной сокрушительной силы.

Многие, наверное, знают: общий долг государства армии вырос до 17 триллионов рублей. Но широкой общественности вряд ли известно, что при норме питания военнослужащего 10555 рублей в день реально в прошлом году было отпущено вдвое меньше. В войсках появились случаи голодной смерти солдат. «Близка к катастрофической ситуация с обеспечением жильём военнослужащих». Это слова не оппозиционного лидера, а Генерального прокурора Юрия Скуратова, который, кстати, не исключает в Вооружённых силах возможности социального взрыва. По прогнозам военных специалистов в 1998 году следует ожидать, что 57 процентов офицерского состава не подпишут контракт о дальнейшем прохождении службы. Не из заявления Льва Рохлина, а по данным газеты «Красная звезда» узнаём, что 26 процентов офицеров готовы отстаивать свои права с оружием в руках.

Справедливо говорят: каков офицер, такова и армия. Так вот, офицерский корпус России на рубеже 90-х годов испытал на себе ряд неожиданных внутренних ударов, которые вызвали серьёзные деформации той морально-нравственной и психологической атмосферы, служащей основой устойчивости этого вида социума.