Нэйтан ухмылялся, пока нес картину по коридору, разглядывая цвета земли, неба и могилы. Он осознал, что сказал Ло истинную правду. Ничего особенного в этой картине не было. Жизни в ней не было. Просто плоская, лишенная вдохновения работа человека, который был слишком слеп, чтобы разглядеть то, что ему подарила судьба.
Нэйтан вышел на крыльцо, входная дверь, хлопнув у него за спиной, обозначила начало немой сцены. У Ло буквально отвисла челюсть. Все молчали очень и очень долго. Нэйтан мельком отметил, что даже звук ударов мяча о биту стих.
– О господи! – прерывисто выдохнула Софи. – Что ты наделал? – Но в широко открытых от ужаса глазах блестел озорной огонек радости от нарушения правил.
– Именно, – кивнул Нэйтан. – Я тронул картину.
– Ты навлек на себя такую беду, – сказала она с придыханием. – Ло хихикала, закрывая рот рукой.
– Вовсе нет. Потому что это всего лишь картина, Соф. Самая обычная. Ну да, в общем, довольно неплохая. Но мой вопрос в том, уступают ли ей рисунки Ло?
Ло переминалась с ноги на ногу, от ужаса и возбуждения.
– Ладно, – сказал Нэйтан. – Ло, выбери свою лучшую работу. И мы сравним.
Ухмыляясь, она выбрала одну.
– Софи, ты судья. Чья лучше?
Нэйтан перевернул и поднял картину Кэмерона. Теперь он держал ее на уровне лица тыльной стороной к себе. И внезапно мир тоже перевернулся. Смех Софи звучал тихо, еле пробиваясь сквозь стук в висках.
– Я считаю, что выигрывает картина Ло, – говорила Софи. – Десять из десяти.
Голоса доносились до него откуда-то издалека, а смех Ло раскатился так, будто прозвучал из-под воды. Нэйтан попытался кивнуть, но свинцовая голова едва не перевесила его, враз потерявшего баланс. Он понял, что девочки внимательно за ним наблюдают.
– Я согласен, – еле поборол он неповоротливо тяжелый язык. Где-то на периферии зрения он видел, что Ло улыбнулась. Но взгляд его был прикован к задней части картины. А конкретно к тому, что было приклеено к ней скотчем. К чему-то потертому и прозрачному, с мелкой красной пылью в пластиковых складках. Земля снова качнулась.
– Девочки, что-то здесь слишком жарко, – еле смог он выговорить. – Вы сходите водички попейте.
– Ладно. – Он слышал их шаги по ступенькам и входную дверь.
Трясущимися руками Нэйтан положил картину лицевой стороной вниз. Пластиковый конверт был прикреплен в самом центре. Он обхватил его и вырвал, нисколько не заботясь о возможных повреждениях холста.
Он видел покрытые пылью края разноцветных банкнот, выбитые на обложке паспорта буквы и несколько сложенных официального вида документов. Сердце подпрыгнуло и затихло, будто грудная клетка опустела. Он совершенно не рассчитывал все это найти, он вдруг понял. Серьезно – нет.
Нэйтан оглядел пустынный двор. Больше не доносилось ударов биты. Не слышно было радостных возгласов Баба.
В отдалении виднелась хижина Гарри, темная, уединенная, дверь в нее была заперта.
Дом, нависавший над ним, замер, словно затаил дыхание. Нэйтан не слышал ни Лиз, ни Ильзы. Окна кухни и офиса смотрели на него пусто и неподвижно.
Где-то позади Нэйтан скорее почувствовал, чем услышал, как доски пола в коридоре откликнулись на чьи-то шаги. Через секунду тихо скрипнула входная дверь. Нэйтан не двигался. Он не мог заставить себя обернуться.
Кто предостерегал его?
Все. Абсолютно все.
Шаги приближались.
– Я пыталась тебе рассказать, – услышал он голос. – Но ты никогда не слушал, Нэйтан.
Он обернулся.
Глава 38
– Я пыталась тебе рассказать.
Нэйтан знал этот голос лучше, чем свой собственный.
Все еще в нескольких шагах, скрытая тенью веранды, стояла его мать.
Она перевела глаза с картины на конверт у него в руках, посмотрела на него твердым, осознанным взглядом, впервые за все эти дни.
– Это была хорошая история, – сказала она тихо. – Та, которую ты рассказал девочкам о стокмане. Мне на кухне было слышно.
Нэйтан не чувствовал рук, толком не зная, держат ли они еще конверт.
– Правдивая, – сказал он прерывающимся голосом.
Лиз встретилась взглядом с сыном.
– Можно рассказать тебе еще одну?
Энергичный топот девочек раздался в коридоре, и в ту же секунду Лиз оказалась рядом и выхватила конверт у него их рук.
– Не здесь. Идем со мной, Нэйтан.
Прислонив картину к стене, и сунув конверт в карман фартука, она крепко сжала его руку.
В полуденном солнце ее тень схлопнулась почти в точку под ногами, когда они пересекали двор. Они шли к эвкалипту и остановились в тени его покачивающейся кроны. У подножия двух соседствующих могил.
Нэйтан слышал, как шумит в ушах кровь, глядя на землю. Старая почва и совсем недавно потревоженная. У него было столько вопросов, и он не мог задать ни один.