Под навесом мрака

Алексей закрыл глаза и отвернулся. Нужно было время для того чтобы прийти в себя, как-то осознать, принять, объяснить увиденное. Он отвернулся от трупа в другую сторону и неподвижно стоял на месте с опущенной головой и закрытыми глазами. Это не поддавалось никаким объяснениям. Можно было сказать, что он еще совсем молод и ему нет и двадцати. Но… Все это бред. Этого парня, бедного Тимура сначала убили, затем поджарили его ноги как барбекю, а потом решили выпотрошить наизнанку, измазав каким-то дерьмом. Все это не укладывалось в голове. Алексей в который раз попытался себя заверить не совать нос в чужие дела. Но как?

– Я хочу домой, – уже сказав эти слова, он понял, что произнес их вслух.

Слова вызвали растерянную улыбку. Куда? О каком доме он говорил? Дом со сьемной квартирой был поставлен на карантин и последние несколько дней он спал в ресторане… Медленно растерев лицо ладонями Алексей попытался успокоиться. Оставаться без огня в полумраке ресторана не хотелось и он нагнулся чтобы подобрать зажигалку. Взгляд замер на полосе слизи стекающей по барной стойке вниз. Слизь была настолько обильна, что напоминала подтаявшее мороженое или расплавленный шоколад. След толщиной в добрые полметра огибал барную стойку и уходил куда-то за ее пределы, в зал ресторана. Меньше всего Алексею хотелось смотреть на Тимура вновь, но он все же перевел на труп сушиста взгляд. Скорее всего, парень ударился головой о барную стойку и у него вытекли мозги?

«Но он ведь уже был мертв!»

Это была правда. Тимур был мертв, когда Алексей шел в подсобку.

– Еще лучше, значит…

«Значит, кто-то ударил башкой о барную стойку мертвого Тимура», – закончил он про себя.

Мысль не обнадеживала. Даже если так, зачем его поджигать и измазывать в каком-то дерьме? Алексей стиснул зубы.

«Не суй свой нос в чужое дело».

Он окинул взглядом бар и на этот раз, не сомневаясь, взял бутылку виски. Несколько больших глотков позволили прийти в себя. Алексей секунду поколебался и засунул бутылку в карман. Спирт в крови разом поднял адреналин и парень перешагнул через тело Тимура. Он посмотрел на руки сушиста, которые напоминали грабельки для ухода за домашними цветками. Чтобы не произошло с ним, теперь их повару никогда не сделать знаменитые на весь город роллы.

Подошва макосин неприятно чавкала соприкасаясь со слизью. Ей казалось было залито все вокруг. Бутылки, кружки, столовые приборы, и не менее четкие в разные стороны вели полуметровые вонючие следы оставленные невесть чем тут и там. Идти приходилось медленно. Стараясь не испачкаться в слизи с ног до головы, Алексей подошел к концу барной стойки, туда где он совсем недавно перевернул дорогую японскую вазу с цветами. Алексей аккуратно нагнулся и приготовился переступать через труп Гриши, но вдруг замер в нерешительности. Проход оказался пуст. Трупа не было и в помине. Парень внимательно всмотрелся в проход. Никого. Будто никого здесь и не было. Проход был пуст. О Грише напоминала лишь разбитая ваза, да лужа крови в том месте, где лежало тело парня. Но как ТРУП мог исчезнуть. Он ведь не мог вот так взять и уйти. Он, в конце концов, умер. Алексей сделал несколько шагов и заметил обильный след слизи уходящий вдаль. Парень присмотрелся внимательней и только сейчас понял, что рядом с осколками вазы лежат угольки, в которых прослеживались очертания ботинок Григория. Еще через несколько шагов Алексей увидел форму официанта и… несколько костей.

– Так, стоп, стоп, стоп, с меня хватит.

Алексей покачал головой и развернулся в сторону выхода.

– С меня хватит. Все, ребята вы меня извините, но я умываю руки.