Под маской альтер-эго (сборник)

Студийное закулисье копошилось, как муравейник, облитый кипятком. Я всегда любил фильмы про животных, в особенности про насекомых. Снующие всюду люди – они очень похожи на муравьёв. Им не нужно объяснять, что делать: всеми их действиями руководил своего рода секрет. Строгая матка наказала муравьишкам снять лучшее шоу, когда-либо показанное по ТВ. Если у передачи будет высокий рейтинг – муравейник заживёт не в пример сытней. Резонанс. Просмотры. Лайки. Лайк – это универсальная валюта нового мира. Сотни людей узнают про новые сорта пива и гигиенических прокладок. Матка хочет рассказать людям про прокладки и пиво – за этим меня сюда и притащили.

Я – инородное тело в этом муравейнике, и потому меня пока старательно игнорируют. Десяток гримёрш и помощников редактора пока заняты другими гостями. Главный гвоздь программы, пожалуй что, я – у меня больше всех лайков на ютубе. А кто такие они? Смозолившие телезрителям глаза депутаты, скучные военные, обвешанные медалями, что новогодняя ёлка шариками, всенародно признанные эксперты по всему от отечественной эстрады. Все эти люди, за исключением разве что военных, каждый вечер будут советовать стране, как надо жить. Подержанная эстрадная звезда, несомненно, лучше видит из окна подмосковного особняка, как воспитать кучу детей, чем сама мать-одиночка. Она может советовать. Ни у кого не возникнет вопроса «почему?». Ответ слишком очевиден, чтобы вызвать вопрос, – у звезды больше лайков.

Я разминал затёкшие запястья. Меня решили расковать на время эфира. Режиссёр программы сказал, что на камеру плохо выходят массивные украшения – это говорят каждой женщине, которую приглашают на телевидение. Насчёт наручников специальной инструкции нет, но кто-то, на моё счастье, посчитал их частным случаем украшения. Я массировал руки, не зная, что дальше делать.

Такое бывает редко – состояние абсолютного и осознанного безделья. Современному человеку пребывать в таком состоянии диковато. С некоторой тоской я вспоминаю июль прошлого года. Я тоже не знал, что делать, но руки тогда ещё не знали оков.

* * *

Кто-то назвал бы это свободой. Я сам бы назвал это свободой ещё пару месяцев назад. Мне думалось: «Вот получу диплом – и заживу!» Получил. Зажил?

Наверное. Наверное, всё-таки зажил. Я вырвался из душного асфальтобетонного плена большого, ненавидимого мной города. Вырвался, чтобы вернуться в ненавидимый мной райцентр. Ненавидимый, но родной. «Где родился – там и пригодился» – кажется, так народ говорит? Тут-то пригодился, а вот в городе, с трояшным дипломом и без опыта работы – факт, что на фиг никому не упал. Может быть, когда-нибудь я еще и вернусь в город, чтобы устроиться в нормальный офис, оформить автокредит на «форд фокус», ипотеку на квартиру – и уж тогда-то зажить… Ну а пока я поработаю немного учителем в местной средней школе. Но это потом, в сентябре. А пока… Пока – жить.

Жить – это значит ходить до обеда на работу, перебирая бумажки предшественников, после обеда помогать пожилым родителям управляться с хозяйством, а по вечерам смотреть телевизор и пить пиво. А что? Так все люди живут, только некоторые предпочитают водку цветному телевизору. Все – это те, кого я знал. Те, кто не уехал в город и не остался там. Пока я учился – они жили. Первые красавицы родили детей в течение года после выпускного, а то и раньше. Теперь уж и язык не повернётся назвать их красавицами. Более жалкое зрелище, чем они, представляют разве что так и не вышедшие замуж их сверстницы. Ты не поверишь, что когда-то выжженный пероксидом хвост был косой, которую ты не мог обхватить своей потной ручонкой, чтобы хорошенько дёрнуть, а прокуренный сип – это некогда звонкий задорный голосок. Зато они пожили, а ты – нет. Конечно, скоро тебя зауважают – где-где, а в провинции учителем быть до сих пор почётно, если не в плане финансов (хотя для райцентра – это тоже), то хотя бы среди людей. А пока ты в их глазах всего лишь дурачок, просадивший пять лет неизвестно на что. Пока ты не заслуживаешь лайка.

И я в очередной раз возлежал на видавшем виды четвероногом друге-диване, сжимая в руке по старинке перемотанный изолентой и запаянный в целлофан пульт. Так батареи не портятся, да и вообще предмет, очевидно, хрупкий. А пиво лучше пить из супницы, а не кружки. Да, выдыхается – зато входит больше. А без пива телек смотреть никак нельзя. Ты смотришь новости, потому что это хоть что-то более-менее свежее. Тебя реально начинает занимать политическая обстановка в стране и мире. Правда, спроецированная в твой мещанский мозг через призму редактора. Редактор считает тебя быдлом. Редактор не так уж сильно заблуждается.