Под куполом

— Я уверен, Бог тебе простит, — сказал Большой Джим. — Хорошо, тогда ты и твои двое старших. Вы сможете быть в городе где-то… — он считал, это не заняло много времени, когда ты в драйве, все решается само собой. — Скажем, где-то в девять, самое позднее — в девять часов пятнадцать минут?

— Мне нужно ещё разбудить их, но, конечно, мы успеем, — ответил Роджер. — А что надо будет делать? Подвезти ещё пропана…

— Нет, — перебил его Большой Джим. — И молчи об этом, Бог любит тебя. Просто послушай.

Большой Джим говорил.

Любимец Бога Роджер Кильян слушал.

Им аккомпанировало квохтанье приблизительно восьми сотен кур, которые набивали себе зобы заряженным стероидами кормом.

8

— Что? Что? Почему?

Джек Кэйл сидел за столом в своём крохотном, тесном директорском кабинете. Стол был завален списками, составленными во время инвентаризации, которую они с Эрни Келвертом наконец закончили в час ночи, их надежды на более раннее окончание перечеркнул метеоритный дождь. Сейчас он схватил эти длинные жёлтые листы, исписанные ручкой, и потряс ими, показывая Питеру Рендольфу, который стоял в дверях кабинета. Для этого визита новый шеф нарядился в полную форму.

— Посмотри на это, Пит, прежде чем совершать безумие.

— Извини, Джек. Супермаркет закрывается. Он откроется в четверг как продуктовая база. Для распределения продуктов. Мы будем вести все счета, корпорация «Фуд-Сити» не потеряет ни цента. Я тебе обещаю…

— Не в том дело, — Джек едва-ли не стонал. Тридцать-с-чем-то-летний, с кукольным личиком и шапкой пружинистых рыжих волос, которые он сейчас безжалостно теребил той рукой, в которой не держал жёлтые листы… которые Питер Рендольф явно не собирался у него принимать.

— Вот! Вот! О чём это ты, во имя Иисуса-Гимнаста-Прыгающего, мне говоришь, Питер Рендольф?

Из подвального склада выкатился вверх Эрни Келверт. С пивным животом, краснорожий, с седыми волосами, которые он причёсывал всю жизнь на один и тот же манер. На нём был фирменный зелёный халат «Фуд-Сити».

— Он хочет закрыть маркет! — сообщил ему Джек.

— Зачем, Господи помилуй, вы хотите это сделать, когда здесь ещё полным-полно продуктов? — сердито спросил Эрни. — Зачем пугать людей? Они и так перепугаются со временем, если это будет продолжаться. Какой идиот это придумал?

— Так проголосовали выборные, — сказал Рендольф. — Если имеете что-то против этого плана, изложите это на городском собрании в четверг. Если к тому времени все это не кончится, конечно.

— Какого ещё плана? — закричал Эрни. — Ты хочешь мне сказать, что за это проголосовала Эндрия Гриннел? Не такая она глупая!

— Я так понимаю, у неё простуда, — сказал Рендольф. — Плашмя лежит дома. Так решил Энди. А Большой Джим, как второй выборный, поддержал это решение.

Никто его не учил, каким образом изложить эту информацию, да и не было потребности. Рендольф знал, как предпочитает делать свой бизнес Большой Джим.

— Распределение может иметь смысл на каком-то этапе, — сказал Джек. — Но зачем сейчас? — Он вновь потряс своими бумагами, щеки у него стали уже почти такого же цвета, как волосы. — Зачем, когда у нас пока что всего так много?

— Это самое лучшее время, чтобы начать экономить, — сказал Рендольф.

— Что за бред, и это решил тот, у кого стоит собственный катер на озере Себаго[266] и дом на колёсах «Виннебаго Вектра»[267] на заднем дворе, — произнёс Джек.

— Не забываем о «Хаммере» Большого Джима, — добавил Эрни.

— Достаточно, — объявил Рендольф. — Выборные решили…

— Но только двое из них, — напомнил Джек.

— Ты имеешь ввиду один, — уточнил Эрни. — И мы знаем этого одного.

— …и я вас об этом официально уведомил, и, конец болтовне. Повесите в витрине объявление. МАРКЕТ ЗАКРЫТ ДО ОСОБОГО РАСПОРЯЖЕНИЯ.

— Пит. Послушай. Посуди, — Эрни уже не казался рассерженным, теперь он едва ли не умолял. — Это перепугает людей до смерти. Если ты так настаиваешь, то, что если бы я написал ЗАКРЫТО НА УЧЁТ, СКОРО ОТКРОЕМСЯ? Можно добавить ИЗВИНИТЕ ЗА ВРЕМЕННЫЕ НЕУДОБСТВА, и ВРЕМЕННЫЕ выделить красным или ещё каким-то цветом.

Рендольф медленно и почтенно покачал головой.

— Не могу этого позволить, Эрни. Не мог бы, даже если бы ты все ещё официально числился здесь, как вот… — он кивнул на Джека Кэйла, который уже бросил на стол бумаги и мог терзать себе волосы обеими руками. — ЗАКРЫТО ДО ОСОБОГО РАСПОРЯЖЕНИЯ. Так мне сказали выборные, а я выполняю приказы. Кроме того, вранье всегда возвращается, чтобы укусить тебя за сраку.

— Конечно, Дюк Перкинс на такое ответил бы им, чтобы подтёрлись этим самым приказом, — сказал Эрни. — Тебе должен быть стыдно, Пит, что выносишь говно за этим жирным говнометом. Он прикажет тебе танцевать, а ты и вприсядку.

— Лучше тебе заткнуть глотку, если не хочешь себе худшего, — нацелился пальцем на него Рендольф. Палец немного дрожал. — Если не хочешь остаток дня просидеть в камере за неуважение к закону, лучше закрой рот и выполняй приказ. Сейчас кризисная ситуация…

Эрни не поверил собственным ушам.

— Неуважение к закону? И откуда ты такой взялся!

— Откуда надо. Если хочешь меня подвергнуть испытанию, давай, продолжай.

9