Под "крылом" Феникса

Чже Шен наблюдая за ним из-под опущенных век, довольно ухмыльнулся. Он не сомневался в том, что тот захочет попробовать повести с ним двойную игру. Но теперь этот жрец Братства Богини будет верным псом и даже в мыслях не посмеет предать его.

– Теперь ты,– князь повернул лицо к Сюмангу.– Обеспечишь его всем необходимым. На тебе лежит оружие, снаряжение, кони и прочее. Помимо всего снабдишь его нужными пропусками и дашь проводников.

– Прости, сиятельнейший, но у меня на службе нет тайгетов-проводников. Ведь если ему придётся идти в Тайгетар, то…

– Я не про Тайгетар говорю,– раздражённо прервал излияния начальника Тайной Стражи Чже Шен.– Дашь ему своих, чтобы они могли беспрепятственно передвигаться по землям империи. По-тихому, чтобы никто не мешался у них под ногами. Понял?

Сюманг недовольно засопел и покосился на Шаогу. Ему очень не хотелось, чтобы кто-то посторонний узнал о сети его осведомителей и тайных убежищах, но он благоразумно промолчал.

Сейчас, особенно после того, как Ван-Ё и Химчен подложили ему такую свинью, любые возражения с его стороны неуместны. Не стоило вызывать дополнительное недовольство у князя.

– А если мы опоздаем, и они всё-таки удерут в Тайгетар? – спросил Шаога, обращаясь к Чже Шену.

– Постарайтесь захватить их до того, как они пересекут границу империи. Если же понадобится идти в Тайгетар – идите. Только дайте мне знать заранее об этом, чтобы я мог связаться с Цэнпоргом. Если у вас больше нет вопросов, то можете идти.

Сюманг и Шаога одновременно поднялись на ноги и низко поклонившись, направились к выходу. Проводив их взглядом, князь смежил усталые веки и, закрыв глаза, окунулся в собственные мысли.

Глава 13

Ван-Ё стоял на открытой площадке, расположенной на плоской крыше дома, что находился в той части Чжипаня, где обитала местная радхонская община. Дом принадлежал ни много ни мало самому достопочтенному купеческому старшине радхонов Песаху. Ченжер был облачён в тёмно-серую накидку из шерсти, наброшенную поверх длинной туники и коротких штанов. Ноги были обуты в лёгкие башмаки, а голову прикрывала войлочная шляпа с лентой, концы которой были завязаны под подбородком.

Настроение у Ван-Ё было мерзкое. Он не находил себе места от нахлынувших на него мрачных мыслей. Несмотря на то, что он уцелел, всё складывалось хуже некуда. Пытаясь изловить Кендага, они совершенно забыли, зачем их послали в Чжипань. И вот теперь, когда Химчен и остальные погибли, он остался один. А ведь князь Чже Шен и господин Сюманг ждут от него известия о благополучном исходе дела.

Сейчас он с безнадёжной тоской всматривался в сторону дворца чжипаньского правителя, избранного Динху в качестве временного местопребывания юнгарха Учжуна.

Дворец днём и ночью охранялся вооружёнными жрецами и послушниками Братства Богини. Два близлежащих к дворцу особняка были превращены в казармы новонабранных Железных Ястребов.

До Динху и других вождей мятежных кливутов в одиночку ему нипочём не добраться. Теперь всё зависело от того, сдержит ли своё обещание радхонский купец. Но даже если сдержит, то Ван-Ё даже не представлял себе, как тот сможет ему помочь?

Ченжер перевёл свой взгляд на видимую отсюда часть города. По улицам то и дело проходили отряды войск, грохотали повозки и телеги с припасами, звонко цокала копытами конница. Шорох одежд, раздавшийся за спиной, оторвал его от наблюдения. Ван-Ё оглянулся.

На крышу вышел Песах. Он был одет в чёрный, расшитый серебряными змеями длиннополый кафтан, подпоясанный кушаком, маверганские шаровары и ермолку. На ногах красовались жёлтые туфли из мягкой кожи с загнутыми к верху носами. Поверх кафтана, скрывая богатство одеяния, был накинут простой широкий плащ с куколем-капюшоном[1], наполовину скрывавший лицо радхона. Как всегда, тот опирался на свой длинный посох.

Песах проследил направление взгляда Ван-Ё и задумчиво хмыкнул себе под нос. Он поманил ченжера за собой, направившись в закрытую часть крыши дома, устроенную в виде помещения, окружённого с трёх сторон глинобитными стенами, в которых для света были порезаны узкие оконца. Сторона, выходящая на крышу дома, была закрыта двумя плотными занавесями.

Ван-Е, следуя за радхоном, шагнул в полусумрак помещения. Внутри него стояли стол и четыре стула. Песах уселся на один из стульев, знаком указав ченжеру место напротив него. Сцепив ладони на установленном прямо перед собой посохе, он упёрся взглядом в лицо молодого человека.

Накануне он заставил Ван-Ё поведать ему, зачем он и его товарищи прибыли в Чжипань. Ван-Ё знал, что, доверяя государственную тайну чужаку, подписывает себе смертный приговор, но деваться ему было некуда, а потому он всё рассказал радхону. Песах выслушав ченжера, долго сидел с застывшей на его узких губах, загадочной улыбкой. Потом он ушёл, надолго оставив своего гостя в отведённых ему покоях. Они не виделись со вчерашнего вечера.

– Я тут немного поразмышлял над тем, что ты вчера мне поведал,– начал разговор Песах.