Под игом чудовища

Стоило солнцу подняться над холмами там, на востоке, отряд уставших разведчиков, успевший, заметив и запомнив место, надёжно спрятать «карту», позавтракать и полежать с час на подстилке из мха и опавших листьев, двинулся вперёд. Сразу выяснилось, что никакая это была не роща, а, скорее, лесополоса: в ширину ряд деревьев и кустарника не превышал тридцати шагов!

Лорд Дилени, видя впереди просвет, покачал головой:

— Ай да лорд Хлодгар!

— А что, милорд?

— Да умный он, говорю, наш враг. По кромке болота на всякий случай высадил лесополосу. Чтоб, стало быть, наблюдателям с нашего берега не было видно, что тут у него творится на самом деле. Даже через подзорную трубу.

— А что тут у него творится?

— Сейчас и сам увидишь, Борис.

Выбравшись из поредевшего подлеска на кромке чащи, они остановились.

Лорд, предвидевший нечто такое, с удовлетворением, остальные — в изумлении. Борис и Марат поворочали головами, глядя в обе стороны. Марат почесал затылок, Борис сплюнул.

Похоже, оба впечатлились. Но вот приступ естественного удивления и прошёл:

— Чтоб мне лопнуть, милорд! Да это же… кукуруза?!

— Верно, Борис. Это кукуруза. — лорд Дилени покачал головой, показав рукой на узкую просеку, что достаточно резко отделяла лесополосу от начинавшегося в каких-то пяти шагах от опушки поля, — легендарная кормовая культура, к великому сожалению совершенно утраченная у нас, в Тарсии, да и в других странах, когда произошла катастрофа. Но это, как мне кажется, не просто кукуруза. Посмотрите на стебли: они не ниже десяти-двенадцати футов! И початки — толщиной с мою икру! Значит, это кукуруза, выведенная специально, и — для северных земель. Очень урожайная. И скороспелая. И — главное! — не нуждающаяся в уходе и поливе: смотрите: всё поле внизу заросло сорняками. Которые всё равно не смогли задушить эту самую кукурузу. Или отобрать у её корней влагу.

— Я, конечно, рад, милорд, что эта кукуруза — особенная… Победившая сорняки, урожайная, растущая богарно*, и всё такое. Но что это может означать? Что у лорда Хлодгара есть свои фермеры?

* Богарная — то есть, не нуждающаяся в поливе.

— Возможно. И я даже уверен, что кто-то урожай собирать будет. Но это — не обязательно будут именно фермеры. Смотрите: никаких следов упорядоченной посадки не видно. Ни рядков, ни следов культивации. Так растёт пшеница. Значит, никто эту кукурузу не выращивает в том смысле, как мы привыкли, и не ухаживает за ней. Её просто высеяли. И, вероятно, чуть погодя, вот именно — пособирают. Думаю, просто скосят. Это говорит о двух вещах.

— Да, милорд?

— Я, разумеется, не лорд Юркисс, который на основании вида этого поля сделал бы кучу выводов. Мне же приходит на ум лишь то, что раз выращивают маис, то и кормят им скорее всего каких-то травоядных. Потому что она, как говорили, даёт отличный привес. И второе: этими травоядными, ну, точнее — их мясом, скорее всего, питаются солдаты армии лорда Хлодгара. И, судя по размеру поля — таких травоядных и солдат должно быть много. Очень много.

— Да уж. Поле гигантское. Конца-края не видать. Но мы-то — сможем через него пройти?

— Думаю, сможем. Плохо только то, что все стебли и листья покрыты чёртовой пыльцой. А она, насколько я знаю, вызывает чихание. А нам чихать нельзя. Чтоб не привлекать к себе ненужного внимания.

— Так что же нам делать, милорд?!

— У нас есть запасные рубахи. Наделаем из рукавов повязок, и прикроем рты и носы. Может, поможет.

— А если… Не поможет?

— Значит, будем чихать. Пока не пройдём насквозь. А пройти так и так придётся. Ну, за дело. — лорд Дилени первым подал пример, сняв со спины сумку с припасами, и вытащив оттуда запасную льняную рубаху, которую каждый из разведчиков взял на складе. Не столько для того, чтоб иметь возможность переодеться, (Нельзя им сейчас переодеваться!) сколько для того, чтоб было чем перевязать возможные раны. Но пока на них не было (тьфу-тьфу!) ни царапины. Даже с легендарной лягухой «разобрались» без получения ран и увечий… Чудо!

Идти, протискиваясь сквозь толщу почти двухдюймовых стволов, оказалось трудно. И если б не повязки на лице, они давно бы вынуждены были остановиться: чёртова желтовато-серая пыльца, налипавшая на имеющиеся на одежде кровь тварей и пот, покрывала их теперь с ног до головы буквально сплошным слоем. Который, как обнаружилось к счастью, становясь толще и подсыхая, легко крошился и отваливался — словно корочка коросты. Жаль только что с такой корочкой уходила и маскировка-кровь.

Несмотря на то, что стебли были натыканы беспорядочно и довольно близко друг к другу, находить путь и протискиваться удавалось достаточно легко, и двигались первое время почти бесшумно: профессионалы же! Но постепенно чаща становилась плотнее, и тишину соблюдать стало куда сложней.

Борис проворчал:

— Чтоб мне сдохнуть. Давайте побыстрей завалим какую-нибудь местную ящерицу-воина. Я готов даже обмазаться заново её кровью. Только б предварительно выкупаться! Всё чешется и зудит — словно попал в дебри крапивы!