Под алыми небесами

На сей раз Миммо не стал возражать против того, что он последний. Пино высвободился из связки, сбросил рюкзак и нацепил кошки. Надев на себя веревочную бухту Миммо, как патронташ, он взял свой ледоруб и ледоруб Миммо и помолился, прежде чем начать восхождение. Пино прижался спиной к горе, напоминая себе, что нельзя смотреть вниз; он всадил шипы кошек в лед, подтянулся наверх и принялся вонзать острие ледоруба в лед.

Отвоевывая каждые полметра, Пино останавливался и аккуратно вырубал плоские ступеньки для других. Работа шла безумно медленно, и чем выше он поднимался, тем яснее видел зажигающиеся один за другим огни в Камподольчино. Он знал, что с биноклем вполне можно засечь карбидную лампу в этой ледяной расщелине, но понимал, что выбора у него нет.

Сорок минут спустя Пино, мокрый от пота, добрался до площадки в виде балкона. Он держал лампу включенной достаточно долго, чтобы закрепить карабин на крюке, который вбил в скалу, когда приходил сюда в прошлый раз, и просунуть в него конец веревки, а потом испытать его на прочность своим весом. Крюк надежно держал его.

Пино привязал ледорубы и свои кошки к веревке, свистнул и спустил их по расщелине. Несколько минут спустя он услышал свист брата и принялся выбирать слабину веревки. Через пятнадцать минут на балконе появился синьор Д’Анджело. Вместе они быстро подняли его сына, дочь и жену.

5

Пино услышал испуганные стоны синьоры Наполитано еще до того, как она вошла в ледяную щель. Он опустил ей шахтерскую лампу. Дополнительный свет, казалось, только усилил ужас беременной женщины. Ее всю трясло. Она взяла ледорубы, надела кошки и вошла в расщелину.

– Сначала правую руку, – сказал Миммо. – Хорошенько вонзайте ледоруб там, где Пино выровнял стенки.

Синьора Наполитано последовала его совету, но вполсилы, и ледоруб выскользнул изо льда, прежде чем она успела перенести на него свой вес.

– Не могу, – сказала она. – Я не могу.

– Просто поднимайтесь по ступенькам, которые вырубил Пино, страхуйтесь ледорубами, прочно ставьте кошки на всем подъеме.

– Но я могу соскользнуть вниз.

Сверху раздался голос Пино:

– Мы держим вас на веревке. И уж конечно, ничего не случится, если вы будете ставить кошки и ледорубы, как вам сказано… как смычок скрипки, когда вы играете con smania.

Последние слова, призывавшие ее играть со страстью, казалось, дошли до ее сердца, потому что синьора Наполитано сильно размахнулась правой рукой с ледорубом. Пино услышал сверху, как ледоруб глубоко врезался в лед. Он присоединился к синьору Д’Анджело, державшему веревку, его жена лежала на животе у края и смотрела вниз, сообщая им каждый раз, когда синьора Наполитано собиралась сделать шаг наверх. Если другие делали шаги по полметра, то она – по сантиметрам.

Поднявшись почти на четыре метра, синьора Наполитано потеряла опору, вскрикнула и упала. Они натянули веревку, и она, стеная и плача, повисла в расщелине. Наконец они убедили ее попробовать еще раз. Тридцать пять мучительных минут спустя они подняли ее и затащили на балкон. Увидели в слабом свете шахтерской лампы иней на ее одежде и ледяную корку на лице – она словно побывала в ледяном аду.

– Это был ужас, – сказала она, опускаясь на снег. – Каждая секунда.

– Но вы здесь, – сказал, улыбаясь, Пино. – Не многим это было бы по силам. Но вы сумели. Ради вашего ребенка.

Скрипачка сложила руки на животе и закрыла глаза. Еще двадцать минут ушло на то, чтобы поднять все рюкзаки, задачу усложняли лыжные палки и лыжи, пристегнутые к рюкзакам. Еще пятнадцать минут потребовалось Миммо, чтобы подняться.

– Все прошло нормально, – сказал Миммо.

– Наверное, вас в детстве пытали, – сказала синьора Наполитано.

Часы Пино показывали почти шесть. Скоро наступит рассвет. Он планировал спуститься с Гропперы раньше. Он снова сделал связку, и они продолжили подъем.

В половине седьмого, когда они должны были уже увидеть первые лучи солнца, неожиданно стало темнее, чем на предыдущем этапе их испытаний. Луна исчезла. Пино почувствовал, что изменились и направление ветра (теперь он дул с севера), и сила.

– Нам нужно поспешить, – сказал он. – Скоро начнется буря.

– Что? – воскликнула синьора Наполитано. – Здесь?

– Тут-то и случаются бури, – сказал Миммо. – Но не беспокойтесь. Мой брат знает, что делать.

Да, Пино знал, что нужно делать, и в течение следующего часа, по мере того как рассвет пробивался сквозь густой падающий снег, они медленно шли вперед. Снегопад идет им на пользу, решил Пино. Он скроет их от любопытных глаз.