Почти совершеннолетний

— Каждый день я заставляю себя делать то, что мне не нравится. Мне тяжело смотреть в зеркало: меня раздражает мой новый цвет волос и серый цвет одежды. Я ем стейки с кровью, хотя меня тошнит от них. Усиленно учу физику и математику, вспоминая, насколько проще было заниматься искусствами. Я словно иду против бурного течения, и каждый новый шаг вытягивает из меня все силы. И самое ужасное — это то, что я не знаю, будет ли от этого хоть какой-нибудь толк. Смогу ли я когда-нибудь обнаружить что-то «свое»?

— Может, тебе стоит еще делать что-то непривычное, что тебе может понравиться?

— Например?

— Ты когда-нибудь выгуливал собак?

Юджин-249, 20 лет

Дул холодный ветер. Юджин стоял перед дверью человека, видеться с которым ему запрещено законом. Несколько лет усердных занятий в зале, пирсинг, темные волосы и загар практически стерли из его внешности все намеки на светловолосого изящного аристократа.

Это сработало. Юджин Као не понял, что перед ним один из его вариантов. Он открыл дверь в засаленном халате и с бутылкой бренди в руке.

— Привет, парниша! Не думал, что среди молодого поколения есть мои фанаты. — Као потряс бутылкой в руке. — Пить будешь?

— Нет, спасибо.

— Ну, как знаешь. — Као отпил из бутылки. — Бренди шикарное. Дорогущее. Проходи.

Юджин заметил, что по всей квартире разбросаны бутылки и упаковки от еды.

— Не обращай внимания на беспорядок. Очередная уборщица уволилась. Женщины. — Као закатил глаза и протянул последнее слово так, будто это что-то объясняло.

Под ногами зазвенела очередная бутылка.

— Вы вроде были иконой здорового образа жизни?

Као зашелся сиплым смехом:

— Да, говорили такое. И спортом занимаюсь, несколько языков знаю, пою как ангел, рисую как Микеланджело. Только все это ложь. Я был обычным парнем из музыкальной группы, популярной у малолеток. Но годы шли, они стали важными матронами, а я уже не мог заинтересовать новое поколение. Однако все сложилось в мою пользу. Ученые разработали надежную технологию переноса генов в материнскую яйцеклетку. А маркетологи смогли создать из этого настоящую конфетку. «Заведи идеального ребенка от мужчины, которого по-настоящему любишь» — красивый лозунг, правда? И  триста глупых бабенок повелись и выложили безумные деньги за честь носить моих сыновей. Даже лучше, чем сыновей, — почти клонов. При этом никакой ответственности и даже этих страшных баб видеть не пришлось.

Юджин вспомнил доброе, мягкое лицо своей матери.

— Лучшее решение в моей жизни, лучшее. — Као, похоже, был совсем пьян. — Посмотри, как я прекрасно сохранился. Почти нет морщин. Всю жизнь я баловал свое тело, и оно ответило мне благодарностью! Видишь халат, — он указал на подол своего потрепанного халата в пятнах, — с нитями золота, дизайнерская работа! А посмотри, посмотри на ковер.

Юджин посмотрел. Ковер также не отличался чистотой.

— Сплетен вручную из шерсти ламы. Я самый успешный человек в мире, понимаешь? Я первоисточник сотен людей, я выиграл в эволюционной игре. Я, я... — Као совсем раскраснелся и стал хватать ртом воздух.

— Ты жалок, Као, — сказал Юджин и вышел на улицу.

Наступила ночь, и шел снег. После захламленного жилья Као чистота свежего снега показалась Юджину ослепляющей. Он поднял лицо навстречу падающим снежинкам и улыбнулся.

Школьницы с биноклями. Екатерина Костыненко

— Машка-а-а-а! Ма-а-а-аш!

— Чего тебе?

— Иди сюда! Я игру придумала!

— Не, не хочу. Жарко.

— А я такую придумала, не бегательную.

— А какую?

— Сидельную. И смотрельную.

Маша нехотя собрала мелки и села рядом с Асей. Тень от дерева была толстой, плотной, почему-то представилось, что если ее поднять и накинуть на себя, то будет под ней как под шубой — ужасно душно и тяжело. Тополиный пух в стыках бордюрного камня был похож на меховую опушку, асфальт под ним мок от жары, пух прилипал и не мог улететь. Июнь. Полдень. Пекло.

Играть совсем не хотелось, ни во что. Но Аська не отстанет. Она дотошная, если что придумала, то обязательно добьется своего.

А Аська уже с победным видом вытаскивала из рюкзака два больших бинокля в камуфляжных чехлах.

— Во! Папа на даче на чердаке откопал! Знаешь, как далеко видно!

И она ткнула бинокль Маше в бок. Бинокль был очень теплый и надежный. Маша взяла его в руки.

— Тяжелый! — проговорила она с уважением.

Приложила к глазам. Мир тут же прыгнул навстречу со всеми деталями и подробностями.

— Класс! — восхищенно пробормотала Маша, водя биноклем в разные стороны. — Только, чтоб в такой смотреть, место получше надо выбрать, тут ветки мешают. А на открытой площадке зажаримся.

— Будет новое блюдо: «Школьницы жареные с биноклями»! — восторженно воскликнула Аська. — А что, звучит! Как будто бинокли — это какие-то французские грибы, да?

— И как тебе такое в голову приходит, Ась?