Почта Приграничья 2

— Любая нечисть? — меч Юдаса снова почти уперся в ямку в основании шеи Олега. — Да как ты смеешь сравнивать меня с подобной шушерой! Я хранитель порога двух миров! Да, сейчас мое призвание уничтожено, моя суть стража теряет себя, но даже в такой момент я не слабее богов Прави и Нави! А уж в то время я легко мог позволить себе пойти против всех! Жаль только, что Договор оказался таким крепким…

Юдас замолчал, а в голове внимательно слушающей каждое слово Насти неожиданно появилось четкое понимание: ящер сказал даже больше, чем хотел.

«Он ведь думал, — вертелось в мыслях у девочки, — что соглашение развалится, что или очередной князь, или создание Нави его нарушит, и тогда он сможет вернуться во всем своем величии. Вот только прошло уже больше тысячи лет, а данное на заре слово до сих пор крепко».

— И чем мир до Договора был лучше, чем сейчас? Каково это — быть великим хранителем? — Олег снова попробовал польстить собеседнику, и на этот раз тот никак не отреагировал на его слова. Вернее, ящер как будто принял их за чистую монету.

— Прекрасное было время, — его взгляд немного затуманился. — Мост стоял, поражая всю Явь своим величием. Сильнейшие короли того времени складывали головы в попытках пробиться через него с боем, и я собирал их черепа, рассаживая на кольях на въезде на мост… А со стороны Нави шли потоки детей Мораны и слуг Велеса. Вежливые навьи дети, которые знали, кому нужно кланяться за право порезвиться на территории людей.

— Подожди, — последние слова ящера резанули слух Олегу, — ты хочешь сказать, что раньше, до заключения Договора, существа Нави могли спокойно переходить в наш мир по мосту? И без оглядки творить, что им вздумается?

«Да уж, так себе положение дел, — подумала в этот момент Настя. — Неудивительно, что Рюрик в свое время сделал все, чтобы это исправить».

— Неужели ты до сих пор не понял главного? — добродушно хохотнул Юдас. — Не осознал, что Навь свободна? Она вольна поступать так, как ей хочется, так было, так есть и сейчас. Разве что сегодня не только боги Прави сдерживают ее порывы. Они, в свою очередь, завели себе слуг — ведунов, те же заключили Договор…

«Ведуны — не слуги богам! Я не подчиняюсь Даждьбогу!» — тут же захотелось крикнуть Насте, но она сдержалась. Девочка осознавала, что это не спор, где нужно доказать свою правоту во что бы то ни стало… Нет, перед ними была возможность узнать взгляд на привычную им ситуацию со стороны, и было бы безумно глупо от нее отказаться. По крайней мере, она, Малова, точно не собирается этот шанс упускать.

— Вот только, — Юдас тем временем продолжал вещать, — если боги и ведуны хотя бы на что-то способны, то обычные люди поистине бесполезны. И именно поэтому ни один из них в свое время не перешел через мой мост.

— Ни один? — Настя все-таки не выдержала и задала вопрос, сжавшись в ожидании возможного ответа.

— А зачем? — ящер опять пошевелил ноздрями, изучая теперь запах маленькой ведуньи. — Вот ты, например, позволяешь гулять собакам по твоему дому, смертная? Или своим коровам? Ведь нет? Но сама ты приходишь к конуре, чтобы подразнить пса, прикованного цепью, или бесцеремонно заходишь к скотине, чтобы отобрать у нее молоко и мясо. То, что вы считаете вправе забрать — в том числе их детей.

«Неужели он жалеет домашних животных? — Настя на мгновение смутилась от столь странных сравнений. Все-таки ей в столице ни разу не доводилось заниматься ничем из описанного ящером, но потом до нее дошло. — Да нет же! Он просто пытается показать нам, как низко люди расположены в его системе ценностей… А ведь у всех навьих тварей так… Или нет?»

Маленькая ведунья вспомнила водяного Умыря, с которым они недавно познакомились и который как раз, наоборот, хотел начать жить среди людей — и тут же все стало совсем не так однозначно. Девочка искоса посмотрела на Олега, проверяя, как он отреагировал на слова ящера, подумал ли о том же, о чем и она. Увы, по лицу Олега ничего нельзя было прочитать.

— Или, скажем, ваша охота, — Юдас тем временем, похоже, оседлал любимого конька, доказывая смертным их никчемность. Или просто захотел, что его таким увидели. — Вы же не спрашиваете разрешения у зайцев, когда вторгаетесь в их угодья?

— Но мы задабриваем лешего, — подчеркнул почтарь, но древний ящер лишь рассмеялся.

— Мы тоже порой действовали вместе с людскими правителями. Якобы… — махнул он рукой. — Впрочем, каждый раз это был лишь способ заставить их расстаться со своими никчемными жизнями. Я помню легионы навьих детей, что мерным топотом раскачивали мост. Но когда люди лишь подходили к нему, я тут же показывал всю свою мощь. Как они боялись, как визжали в моих зубах!

В глазах Юдаса мелькнули злобные огоньки, когда он предался воспоминаниям. И Настя живо представила эту картину — на узком мосту через Волгу столпились витязи, желающие пробиться на тот берег, но их просто походя ломает и перегрызает это темное чудище…