Побег из Невериона. Возвращение в Неверион

Крылья развернулись, и ночь приняла нас в свои объятия. Я чуть не свалился от такого толчка! Злые ведьмы, высыпав на карниз, потрясали кулаками, метали копья, пускали стрелы, но достать нас уже не могли.

Внизу под луной лежал Элламон.

Теперь я снова задумался о своем путешествии, не зная, долго ли мы будем лететь. Я слышал, что драконы способны проделать не больше одной стадии в воздухе, да и то при условии, что их подхватит восходящий поток. Но я никогда не признавал границ и пределов. Я нарушал их всю свою жизнь и поклялся, что теперь тоже долечу куда надо, даже если придется махать собственными руками.

Крылья работали, ночь ревела вокруг.

Я едва осмеливался дышать.

Сколько минут или часов это длилось? Голова дракона стала подергиваться – мне рассказывали, что по таким движениям можно судить, на какой высоте он летит. «Поднимайся выше! – понукал я его. – Лети прямо к солнцу! Не смей снижаться!» Я выкрикивал все известные мне проклятья и лупил пятками уже не по бокам, а по крыльям. «Лети, говорят тебе!» Известно ли тебе, что одноглазый мужчина может проливать такие же горючие слезы, как женщина, у которой оба глаза на месте? Не знаю, где мы летели – через пустыню ли, через море. Я плакал, ругался и погонял. Однажды мы пересекли реку, и по берегам ее горело ровными рядами много огней, сотни и тысячи. Сперва я подумал, что здесь стали лагерем два огромнейших войска, и стал направлять дракона в темное место между огнями – в лес, где мы могли укрыться от великой грядущей битвы. К этому времени я совсем обессилел и мог только лежать на драконьей шее. Мы падали, верхние ветви терзали крылья. Дракон трубил и по-птичьи тормозил ими, пытаясь замедлить спуск… но меня сшибло с него, и я пришел в себя на земле, весь в синяках.

Он задрал полу куртки и показал мне свой избитый, изодранный коричневый бок.

– Зверя я не нашел, – сказал он, перейдя опять на английский. – Искал – его нет. Все равно он больше не полетит. Крылья… – Он показал, что они порвались. – Но я теперь здесь. Прилетел. Издалека… обратно пути нет. – Мы оба смотрели на Гудзон, на яркие огни Джерси. – Через реку. Ты веришь мне?

Я с улыбкой пожал плечами.

Мы посидели еще немного. Костер догорал. Он явно ждал, что я накормлю его или сделаю еще что-то.

– Как тебе наша странная и ужасная земля? – спросил я наконец. – Ты слышал, что у нас тут тоже чума?

Он посмотрел на меня, на реку, на город вокруг – и я мог бы покляться, что он больше не понимает меня.

Нью-ЙоркМай 1984

Постскриптум