Побег

– А тогда я постараюсь принять необходимые меры. А вы, пожалуйста, держите пистолет наготове и делайте то, что я вам скажу. Хорошо?

– Да, да, разумеется.

– Вот и замечательно.

Уже сработались, можно сказать. И затягивать не надо… где бы съезд получше найти?

Я чуть прибавил скорости, уже почти не отводя глаз от бокового зеркала. Машина следовала на пределе видимости. Вообще-то для слежки это не очень хорошо, можно нас так с кем-то перепутать. Я даже не могу понять, что там за машина, просто точка и все. Так что проверимся; если все в порядке, то потеряем минут десять, не больше, заодно и облегчимся, мне как раз хочется.

Где-то возле сердца начал образовываться холодный комок, накатила смесь страха, азарта и возбуждения.

Вон место, даже колея отходит прямо в поле, куда-то к морю, по ней и дернем. Я сбросил скорость, аккуратно свернул на нее и погнал «Махиндру» в сторону от шоссе. Проскочив метров двести, наверное, я дал по тормозам, развернул грузовичок боком, схватил «ларку» и скомандовав: «Из машины!» – выскочил из кабины сам, забежав за двигатель с другой стороны.

Темиру Фархадовичу дважды говорить не пришлось, он уже с «береттой» в руке выскочил из машины, не забыв даже дверь за собой захлопнуть, и спрятался за тентом.

– Дальше, вон в канавку, ложитесь так, чтобы вас видно не было, – показал я рукой.

– А моя помощь вам не потребуется, Александр Васильевич?

– Нет. Лучшая помощь – это если вы не будете на линии огня. Ни моего, ни их.

– Да, я понял. – Он трусцой добежал до неглубокой канавки, заросшей травой, и повалился в нее.

Нет, это за нами. Вон сбросили скорость, вроде как чуть растерялись, а затем решительно свернули следом. Серый внедорожник, не знаю, что за машина.

Я выкрутил увеличение прицела на четыре, поставил локти на капот, занимая устойчивую позицию.

В машине двое, по крайней мере двоих вижу, оба в темных очках и кепи, но это тут стандартно. Водитель и один справа от него, оружия не вижу. Смотрят на нас, каких-нибудь агрессивных действий… нет пока действий. Я скинул увеличение до полутора, самое комфортное для боя на средних и коротких, и продолжал сопровождать стволом машину.

Ну и что дальше? Выглядит подозрительно, но ведь то еще и какая-нибудь полиция может быть, только с ней не хватает в заваруху влезть. Никого не узнаю.

Есть, встали, метрах в двадцати от нас. Я поднялся, перехватил винтовку за цевье дальше, буквально вдавливая приклад в плечо, чтобы превратиться в жесткую конструкцию и одновременно иметь возможность вести огонь быстро по разным целям.

Из окна высунулся пассажир, крикнул:

– Эй, не стреляй! Мы с полицией! [1] – Английский вроде бы чистый, но все же с примесью.

– Выходи! И чтобы я руки видел! – крикнул я в ответ.

– Спокойней! Мы с полицией, не ищи проблем! – вроде как надавил тот.

Опа, это уже не так красиво у него получается. Полицейский бы бляху показал первым делом, а этот начал на бас брать. Неправильно.

– Вышли оба, я сказал! Руки на виду! Считаю до трех! Один!

– Эй, эй, спокойней! – Дверь открылась, но что там за ней, я не вижу. Может быть что угодно, от букета цветов до гранатомета.

– Руки! Руки чтобы я видел! И второй из машины! Быстро! Два!

Я держал прицел на пассажире, но в любую секунду готов был перекинуть его на водителя.

Не идет, так и топчется за дверью. И второй сомневается.

– Бляхи покажите, оба! И руки!

Надо уже «три» говорить, но я так ни в чем и не уверен до конца. И они не уверены, видят, что уже на прицеле, я все равно первым открыть огонь успею.

– Хорошо, мы уезжаем, успокойся! – крикнул пассажир, делая движение в сторону кабины.

– Хрен ты куда уезжаешь! – Я прицелился ему в середину груди и заметил бронежилет. – Руки и бляхи, быстро! Оба! Три!

Я крикнул то самое «три» с максимальным надрывом, так, чтобы заставить их что-то сделать. Поднять руки или проявить себя. И это сработало. Пассажир рванул в сторону от дверцы с каким-то серьезным оружием в руках, вскидывая его к плечу, водитель тоже толкнул дверь.

«Ларка» гулко хлопнула трижды. Приклад несильно затолкался в плечо, ствол даже не подбросило. Пассажир дернулся, крутанулся, а водитель почти успел выскочить наружу, и я пальнул в него прямо через дверь. Он крикнул, на землю упал автомат, а у меня на мушке оказался второй, неуклюже пятящийся назад, и теперь я снова выстрелил дважды, в пах, ниже жилета. И снова прицел на второго, которого уже не было видно за дверью, зато его рука тянулась к автомату. Где там плечо? Трижды, бах-бах-бах! Он просто кулем вывалился на пыльную землю, автомат остался на месте.

Второй?

Второй навзничь упал на землю, на светлых брюках большое пятно крови. Ранения в таз – это очень плохо и очень тяжело. Я снова прицелился туда же и выстрелил дважды. Под таким углом пули уйдут глубоко в туловище и это уже все, скорей всего. Так и вышло, он чуть пошевелился и затих.