Победитель получает все

Это был не кто иной, как Шейн. Сияющий от радости, довольный произведенным эффектом, он смотрел на нее сверкающими от радости глазами. В потертых джинсах, черной майке и поношенных сапогах он выглядел с головы до пят настоящим сорвиголовой. О таких парнях грезят глупенькие девушки, а их отцам они являются в ночных кошмарах. Герой и искуситель.

Сесили совершенно растерялась, ей хотелось броситься ему на шею и в то же время она почему-то робела. Она спустилась к дороге и, указывая пальцем на мотоцикл, спросила:

– Что это за чудовище?

Схватив ее за руку, Шейн привлек ее к себе и звонко поцеловал в щеку.

– Это «харлей», детка.

Сесили с сомнением покачала головой:

– Неужели ты полагаешь, что я сяду на этого монстра?

– Конечно. – По его губам скользнула озорная усмешка. – Неужели ты боишься?

– Не знаю. Мотоциклы опасная вещь. – Сесили нахмурилась, а потом кивнула на надпись на бензобаке. – Это что, логотип твоей компании?

– Просто эмблема, изготовленная под заказ. Мой приятель делает такие штуки.

Сесили указала рукой на то, во что она была одета: летнее платье рыжевато-коричневого цвета, подол которого был украшен вышивкой, на поясе белая лента вместо ремня.

– Ты только взгляни на мой наряд.

– Да, именно так одеваются девушки из богатых семей, – съязвил он.

Сесили топнула ногой от обиды, – а на ногах у нее были очаровательные босоножки, – и, скрестив руки на груди, пропыхтела в ответ:

– Я как раз не из бедной семьи.

Шейн кивнул на сиденье из чудесной кожи:

– Давай, садись.

Страх и искушение боролись в душе Сесили.

– Шейн Донован, ты прекрасно видишь, что я одета не для прогулки на мотоцикле.

Как любой другой парень, он просто пожал плечами.

– Конечно, в брюках было бы удобнее. Но нам ехать недалеко, так что обещаю, гнать не буду. Подоткни юбку между ногами и мной, и все будет хорошо.

– Как-то это мне не нравится.

– Не будь занудой, Сесили. Садись.

Она наморщила нос, затем то ли хмыкнула, то ли буркнула и уселась позади него, зажав подол платья между ними, чтобы никого не смущать видом того, что находилось под юбкой. Как только она прижалась ногами к ногам Шейна, она ощутила поднявшееся внутри горячее возбуждение.

Сесили подавила его.

Шейн обернулся и подал ей шлем.

Она опять состроила недовольную гримасу, надув губки:

– Боже, что теперь будет с моей прической! Она пропала.

– Не ной как девчонка.

– Интересно, а кто же я тогда?

Шейн ласково обхватил ее подбородок пальцами и поцеловал:

– Девчонка, но какая эффектная!

– Не выношу лести, – рассердилась Сесили. – Мне все равно твоя идея не нравится.

Шейн ухмыльнулся:

– Вдруг потом ты передумаешь, ну а если нет, я больше никогда не буду возить тебя на мотоцикле. Договорились?

– Договорились, – буркнула Сесили, надевая шлем.

Он последовал ее примеру, а потом завел мотор. Мотоцикл взревел, зарычал утробно так, что его рычание эхом прокатилось по улице, от него заложило уши.

Мотоцикл мерно вздрагивал, вместе с ним дрожала и тряслась Сесили. Удивительно, вибрация двигателя возбуждала ее. Радостное волнение огнем пробежало по ее жилам, и кровь закипела от счастья.

Повернув ручку, Шейн газанул.

И тогда возбуждение охватило Сесили целиком. Она ощущала его явственно, каждой клеточкой тела, но особенно сильно – между ног.

Он еще раз дал газу, Сесили тряхнуло с новой силой так, что она испуганно вскрикнула:

– Ой.

Обняв Шейна за талию, она закусила губу, чувствуя, как расслабляется, плывет от возбуждения:

– Боже!

Он рассмеялся, словно греческий сатир:

– Держись.

Мотоцикл рванулся вперед, и она уцепилась, что есть силы, за него. Адреналин выбросило в кровь, Сесили вся задрожала от волнения, сердце колотилось в груди так, словно собиралось выпрыгнуть наружу. Ужасная минута, и такая чудесная!

Волнующая, пьянящая, возбуждающая.

Город летел навстречу и мимо, ветер приятно обдувал кожу, опьяняющее чувство свободы охватило ее.

Через двадцать минут они уже были у цели – перед небольшим кирпичным домиком. Но даже после столь короткой поездки тело Сесили тряслось и вибрировало от только что пережитого напряжения и страха. Езда на мотоцикле оказалась мощным афродизиаком, колени у нее настолько ослабли от сексуального возбуждения, что без поданной Шейном руки, она вряд ли самостоятельно сумела бы слезть с «харлея».

Заметив в ней перемену, он осклабился:

– Как видишь, не все так плохо, не правда ли?

– Болван! – Возбуждение было настолько сильным, что она не знала, как ей быть. Нет, она никогда не простит ему эту выходку!

Ласково обхватив ее за затылок, он посмотрел ей прямо в глаза:

– Скажи, но только честно, тебе ведь понравилось?

– Еще чего, – фыркнула она с возмущением, но затем, встав на цыпочки, поцеловала его.

Поцелуй получился страстным и долгим.

Обняв Сесили за талию, он крепче прижал ее к себе, а тем временем их языки, соприкасаясь друг с другом, затеяли любовный танец. Взволнованная Сесили, желая быть к нему как можно ближе, просунула пальцы сквозь его кудри и, обхватив их, привлекла его к себе.

Их губы то слипались в одно целое, то чуть расходились для того, чтобы, схватив глоток воздуха, тут же соединиться опять.