По ту сторону горизонта

Кеннет серьёзен. Валерия следит за его взглядом и снова замечает капитана корабля. Сложно назвать Джеффри человеком, не знающим, что такое честь, но спорить с лордом Кеннетом да Коста не будет. Капитан показал себя с лучшей стороны, пытаясь доказать, что её интересы должны учитываться, а важнее ничего для неё уже и не может быть. И всё же лорд Кеннет не должен извиняться. Любой человек на его месте ухватился бы даже за призрачную возможность вернуть близкого. Хоть Валерии не знакома боль настоящей утраты, она помнит свои слёзы и тоску по бабушке.

Стиснув крепче руку Бентлея, да Коста произносит:

– Вы хотите помочь своей любимой. Вы… похожи на рыцаря, лорд Кеннет. Вы отважный и сильный мужчина. Тогда, когда я впервые вас увидела… Мне было страшно, но я верила, что именно вы не причините мне вреда. И что вы благородный мужчина.

Если бы Валерия могла, она бы обязательно сказала возлюбленной лорда Кеннета, что ей невероятно повезло и чувства Бентлея – искренние и чистые. Ей всё ещё ревниво думать о том, что такой мужчина смотрит на неё саму скорее как на младшую сестру, но она знает – быть им вместе не суждено, и уже готова отпустить все свои мысли.

– Я совершенно на вас не злюсь. Только… пообещайте, что будете писать мне письма, когда вернёте мисс О'Райли. Не часто, может, пару раз в год. – Мягкая улыбка появляется на её лице. Они провели в пути немало времени, но значимо то, что они виделись каждый день и были неотрывны друг от друга. Лорд Кеннет не просто друг, скорее близкий человек, с которым ей, разумеется, не хочется прощаться.

Бентлей кивает.

– Пожалуй, я смогу найти время. Постараюсь это сделать, мисс Валерия.

* * *

Берег Валерия завидела ещё издалека, выскочила на верхнюю палубу и устроилась у фальшборта, чтобы наблюдать приближающуюся землю. С того момента Бентлей присматривает за ней с капитанского мостика, стараясь не отводить взгляда. Ему, безусловно, есть чем заняться, хотя бы попытаться извлечь из Харона больше сведений о Моргане, способных восполнить провалы в воспоминаниях. Столько всего было упущено, так много он хочет знать. И всё же волнение не даёт ему полностью сосредоточиться на чём-либо больше чем на полчаса. Оно захлёстывает его, подобно волне, настолько сильной, что в любой момент можно потерять ощущение палубы под ногами.

И хоть лорду никогда не было свойственно волноваться перед высадкой на берег, да и в иных ситуациях ему удавалось сохранять хладнокровие, сейчас он рад этим чувствам. Напоминание, что он человек и всё ещё жив, ценно само по себе. Да Коста хватается за фальшборт, и Кеннет инстинктивно подаётся вперёд, словно в случае, если корабль качнётся слишком неудачно, он успеет подбежать и схватить Валерию.

Остались считаные часы до того момента, как он сможет передать да Косту в руки её отца, и бремя заботы о девушке будет снято с его плеч, но Кеннет будет по ней скучать. Ему повезло ещё в тот момент, когда он, будучи мертвецом, захватил корабль и решил её пощадить. Никто другой не разглядел бы в измученном, изуродованном лице живого трупа, в пустых глазах проблески человечности. Открытое и доброе сердце Валерии спасло ему жизнь несколько раз. И только жажда – бесконтрольная и неудержимая – затуманивала разум.

– Панама, что скажете об этом месте, сэр? – Спаркс отвлекает Бентлея от размышлений, и лорд недовольно морщится.

– Ничего хорошего. Золота здесь было много, чем в своё время очень хорошо поживился Морган. Не могу сказать, что я бы не поступил так же, но явно сделал бы это изящнее, чем он. Даже захват территорий и ценных ресурсов должен происходить без, очевидно, чрезмерного проявления грубой силы, но ему это было не свойственно, как всякому, кто занимается отвратительным ремеслом – пиратством.

И хоть Кеннет уже и не испытывает ненависти к пиратам, всё же он не может избавиться от старых привычек. Говорить о пиратах не хочется даже шёпотом. Слишком уж он любил сестру, чтобы забыть причинённую ей боль. А ведь Валерия невероятно похожа на Энни – только сейчас к нему приходит осознание сего упрямого факта. Такая же добрая, светлая и искренняя в чувствах и выражениях, осторожная рядом с теми, кого не знает, и открытая с друзьями, готовая защищать всеми силами, даже если этих сил недостаточно. Бентлей сдерживает невольную улыбку, переводя взгляд с да Косты на Спаркса, хотя ему этого делать совершенно не хочется.

– Гиблое место – Панама, но, разумеется, имеет крайне важное стратегическое значение для британских колоний.

Бентлей кивает. Спаркс прав. И в его интересах было раньше захватить такую важную позицию. Однако сейчас английскую корону волнует далеко не положение дел в колониях, а исключительно война в Бенгалии. Для него это тоже должно стать приоритетным. Но Кеннет видит проблемы и пробелы и здесь, на Карибах. Быть может, в колониях в Америке дела идут намного лучше.