По предварительному сговору

– Даже не помню, как все произошло. Словно в тумане. От злости и обиды вскочил, схватил стоящий на подоконнике старый, массивный утюг и несколько раз, со всей мочи, нанес им удары по голове. Бил так сильно, что ручка от утюга отломилась. Когда пришел в себя, пытался тещу привести в чувство. Брызгал водой в лицо, делал искусственное дыхание. Когда переносил тело на диван, голова ее уже безжизненно болталась. Все было кончено. Осознав, что совершил преступление, немного поразмыслив, сначала предпринял попытку уничтожить улики и избавится от тела. Уходила, Антонина Ивановна, в магазин, когда его жена была еще дома. Прикинул, что возможно, как она вернулась домой, никто из соседей не видел. Действовал как во сне, не осознавая своих действий. Первым делом, вышел осторожно на улицу, осмотреться. Утюг, тщательно протер, завернул в пакет и выкинул в мусорный бак, в соседнем дворе. Вернувшись в квартиру, сначала перетащил труп в коридор, к входной двери. Убедившись, что в подъезде никого нет, подхватил тело под мышки и спустил его в подвал. Мы живем на первом этаже. Так, что я сильно не боялся. Все произошло за несколько минут. Подвал в доме большой, туда тело и бросил. Только когда волочил труп в подвал, с ее ноги слетел тапок. Это потом я понял, но возвращаться за ним не стал. В комнатах зачем-то полы подмел. А потом пришел страх и ужас от совершенного злодеяния. Ведь вы меня понимаете? Весь остаток жизни ловить себя на мысли и ощущать себя душегубцем, невмоготу.

Мужчина минуту помолчал.

– Я ведь не закоренелый уголовник. Это произошло в состоянии аффекта. Понимаете. Помутнения разума. Даже представить себе сейчас не могу, что меня толкнуло на этот грех. Поэтому неминуемость расплаты и неотвратимость наказания заставило прийти с раскаянием в милицию.

Кирилл тактично выслушал этого несчастного человека, лишь несколько раз задавая вопросы конкретизируя показания. Покрутил задумчиво карандаш в руках, приняв решение, обратился к своим сослуживцам:

– Василий. Беги вниз, докладывай дежурному по РОВД. Затем сразу выводишь Семена Федоровича с собой и на моем транспорте выезжаем на адрес. Ты, Анатолий, забираешь следователя с прокуратуры и эксперта и присоединяйся к нам. Только поторопись. Я попытаюсь связаться с Головиным и выхожу следом.

Весь путь от отдела милиции до своего дома, Семен Федорович, сидел в машине Кирилла Старкова, на заднем сиденье, рядом с Василием, который с важностью пытался предать себе сосредоточенное выражение лица. Он не проронил ни слова, обреченно смотря через боковое стекло. На мельтешащие мимо, стоящие в скверах деревья, готовые с радостью накинуть зеленый праздничный наряд. Протекающие солидные, серые приземистые здания, с кое-где открытыми настежь окнами, вдыхали первое весеннее тепло.

Завернули во двор, остановились у крашенного, бог знает когда, деревянного, низенького покошенного заборчика. Трехэтажный старый дом, скорее всего с тридцатых годов постройки, с вычурным облезлым фасадом и украшенный затейливой лепниной.

– Подожди в квартиру заходить, – Кирилл остановил рванувшего вперед Василия. – Дождемся следователя с экспертом. Лучше прогуляйтесь с Семеном Федоровичем, пусть покажет мусорный бак, куда орудие преступления сбросил. Не приведи господь чтоб, за наше отсутствие, помойку машина вывезла или бомжи местные в нем похозяйничали.

Он обратился, к стоящему невдалеке от них, топтавшемся на месте, Яровому:

– Семен Федорович. Вы точно помните, куда утюг выбросили? Место хорошо помните?

Тот безразлично кивнул головой.

– Тогда пройдитесь, с нашим сотрудником, укажите бак, и возвращайтесь обратно. И еще, окна вашей квартиры, на какую сторону выходят?

– На противоположенную. У нас небольшая кухня и две смежные комнаты. И все выходят на палисадник.

Кирилл закурил сигарету, подставляя лицо под прохладный ласковый ветерок, но на душе его было не спокойно. Чувство нервозности закрадывалось к нему в душу. Подлетел Василий и зашушукал ему в ухо:

– Все в порядке, Кирилл Сергеевич. Мусорный бак на месте, не тронут. Одному алкашу пообещал бутылку водки, чтоб он ни кого к нему не подпускал. Тот сразу согласился. Сказал, грудью ляжет, а Родину не продаст.

К ним смущенно подошел Семен Федорович, запинаясь от смущения, попросил:

– Простите. Позвольте мне в машине посидеть. Соседи увидят, судачить начнут. Потом начнут моей жене невесть, что рассказывать. Я бы этого сильно не хотел.

Кирилл кивнул.

– Да конечно Семен Федорович, посидите пока в машине. Как следователь подъедет, мы вас позовем, – и, отозвав Василия немного в сторону, предупредил. – Присматривай потихоньку за ним. Не нравится мне его поведение, как бы крутить хвостом и юлить не стал. Я пойду, прогуляюсь, осмотрюсь на всякий случай.